ПУБЛИКАЦИИ

Верещагин Иван Алексеевич - протоиерей 

М. И. Верещагина
"Тернистый путь моих родителей".

"Мой отец, Верещагин Иван Алексеевич, митрофорный протоиерей, окончил Казанскую Духовную Академию, сын протоиерея.

Свой Крестный путь начал в 1917 году.

Первый арест был с 3-го на 4-е декабря 1917 года под праздник Введения во Храм Пресвятой Владычицы Нашея Богородицы. Ночью произвели обыск и предъявили арест. У дома была темная карета, в которую посадили папу. Мама попросила разрешение у начальства, которое сопровождало папу, чтобы ей разрешили сопровождать мужа туда, куда его повезут, т.е. до тюрьмы. Это было в городе Перми. В пути следования, по реке Каме, вдруг повозку остановили, маму конвоиры вывели из повозки под руки и отвели в сторону, «проявили гуманный жест», так как мама была в положении за 2 месяца до моего рождения. Папу одного оставили в повозке и по распоряжению, сопровождавшего начальника, стали что-то подкладывать под повозку. После выяснилось, что хотели уничтожить папу, взорвать в пути, но, видимо, не пришел час его смерти, фитиль не загорелся. С досады конвоиры плюнули и с издевкой сказали: «Видимо, есть Бог». Маму вернули в повозку и поехали дальше. Злой замысел не совершился. Папа на всем жизненном пути звал меня «моя спутница», так как до моего рождения оставалось два месяца. После недолгого времени папиного заключения, было предъявлено требование покинуть город в 24 часа, и дан маршрут в город Архангельск, где я в феврале 1918 года и родилась.

В это время папа был инспектором училища, и была возможность выехать в Англию, но родители предпочли остаться на Родине. Через некоторое время мои родители переехали в Саратов, на родину мамы. Вскоре папу назначили настоятелем собора города Вольска, где была жестокая борьба с обновленцами за собор, который отбивали «красные» (так звали в то время обновленцев), глава которых был Владыка Михаил (Постников) и Введенский Александр.

За всю эту борьбу в 1924 году нас выслали в административную ссылку в город Балаково на Волге. Точно не могу указать, сколько времени мы были в этой ссылке, но знаю, что в этой же ссылке папу опять арестовали и попытались на месте второй раз расправиться. Но бдительность мамы спасла его жизнь. После того, как папу увезли в тюрьму, мама тут же пошла в ГПУ. Войдя в здание, в одном из кабинетов мама услышала стон отца и на звук вошла в кабинет, и, о ужас! На папе сидел милиционер и душил его. Неизвестно, то ли он сам хотел проявить «героизм», или ему было поручено справиться, но при появлении мамы, милиционер мгновенно выскочил из кабинета, а папу после осмотра медика и скорой помощи отпустили домой.

Через некоторое время приказали в 24 часа покинуть город Балаково и вернуться в город Вольск. Это было 30 марта, воскресенье, то много народа было на берегу Волги, «ждали ледохода». Лед на Волге уже отошел от берегов.

Опять же был умысел погубить и «умыть руки», погубить всю семью. Выхода не было. Пришлось ехать на лошадях. Когда наша пара лошадей подъехала к берегу города Вольска, лошади рванули на берег и в воздухе раздался отчаянный крик людей, - все думали, что мы утонули. Но Бог милостив, мы с замиранием сердца, чудом выехали на берег.

После всех мучений, не помню, при каких обстоятельствах, папа был переведен в Москву. Папа был назначен настоятелем Храма Тихвинской Божией Матери, что в Лужниках. Через некоторое время папу перевели в Храм Благовещения на Бережках. Неожиданно папу вызвали на Лубянку и, как тогда было принято, в 24 часа приказано выехать из Москвы.

Тогда Епархиальное Управление назначило папу настоятелем Храма в городе Орехово-Зуево. В то время в Орехово-Зуеве был Владыка Иоанн (Соколов), впоследствии Киевский Митрополит. В 1929 году ночью, под день Святой Троицы, был проведен обыск, за которым последовал арест. Во время следствия папа находился в Бутырской тюрьме, был осужден на 3 года в Соловки.

Вскоре мама обратилась в Красный Крест - «помощь политическим заключенным», с просьбой дать разрешение на свидание с папой. При участии Екатерины Пешковой, которая была посредником между политическими заключенными и ГПУ, нам дали разрешение на свидание с папой.

Посредством некоторых людей нам сообщили, что находящиеся в лагере в Соловках жаждут причаститься Христовых Тайн, но строго секретно. Выполнить желание заключенных выпало мне. При выезде из Москвы на свидание в Соловки, священник одел мне на грудь Святую Дароносицу - «Причастие», которую я должна была передать только лично в руки папе. Вот мне, подростку, и пришлось под страхом смерти, пролезть под проволочное заграждение лагеря, мгновенно передать папе Святую Дароносицу, которую он сам снял с моей груди. Я благополучно вернулась к маме, которая с замиранием сердца ждала меня на расстоянии от лагеря в поле. Нашей радости не было предела.

Вот там-то мы и узнали обо всех зверствах Курилки - «начальника», который расправлялся со всеми невинно заключенными. Внезапно, по приказу из центра, этапным порядком заключенных из У.С.Л.О.Н. переправили на вольное поселение кого куда. Папа попал в Котласский район города Красноборска. Мы с мамой в это время жили в Орехово-Зуево, где и скончалась младшая сестра Ольга. Не успели опомниться от горя, как приходит добрый человек и предупреждает маму, что сегодня ночью должны арестовать маму, а меня отправить в детдом. Мама и я, вечером, в чем были, в том и выехали к папе в Красноборск - ссыльное место, «Северный Край».

Срок наказания папы истек, но документы на освобожденных не давали. В тяжких безчеловечных условиях ждали освобождения.

Прошел год. Неожиданно в ссыльном же месте, в Великий четверг прошла облава. Всех ссыльных, попутно и местных священников, и многих других собрали, и под Светлое Христово Воскресенье, на рассвете, зело рано, все духовенство повели под конвоем на первый пароход для отправки в Котласскую тюрьму. Хотя был Праздников Праздник, а мы рыдали, стоя на берегу, издали, провожая неизвестно куда всех страдальцев. Средств никаких не было, чудом выжили.

Через полгода папу освободили. Вся семья из 3-х человек вернулась в центр. Долго скитались, трудно было найти место. Все нас боялись, «опальных» из Соловков. С великим трудом дали; папе назначение во Владимирскую область, Гусь-Хрустальный район, село Заколпье в Храм Рождества Христова.

Прошел год. Папу 9-го апреля ст. ст. (22-го апреля по новому стилю) 1935 года арестовывают; уже в последний раз. Это был Великий Вторник Страстной Недели. Отправили его во Владимирскую тюрьму. Осудили на 3 года в Колыму. Через некоторое время получили письмо от папы с адресом: Побережье Охотского моря, бухта Нагаева, прииск Партизан. Вскоре переписка прекратилась. Мы подавали в розыск, на который получали много противоречивых ответов - «то он освобожден, то осужден по второму делу на второй срок, то скончался в месте заключения от сердечной недостаточности» - и все лгали. Наконец, из архивов Москвы и Магадана пришел ответ: «Верещагин Иван Алексеевич приговорен к расстрелу. Приговор приведен в исполнение 15-го января 1937 года».

Матушка, моя родная мама - Верещагина Параскева Петровна, скончалась 10-го августа 1972 года.

Из всей семьи, состоящей из 7 человек, мне одной пришлось все узнать, что мой отец мученик. Благодарю Бога, что мне пришлось побывать там, где земля полита слезами и кровью невинных страдальцев. Считаю долгом написать, что еще три брата папы, также в духовном сане погибли в местах заключения".

Верещагина Мария Ивановна - дочь, 1998 год, Заколпье.

† Мария Ивановна скончалась 6 октября 2008 г.

Скачать брошюру в pdf.