ПУБЛИКАЦИИ

Ершов Андрей Леонидович
Судьба трех священников
(к вопросу о гонении на церковь во Владимирском крае в 1930-е годы).

28 октября 1930 г. на первой странице владимирской районной газеты «Призыв» (в лучших традициях детективного жанра) была размещена публикация «На вылазки контрреволюции усилим классовую бдительность», начинающаяся словами: «На конференции рабочих фабрики «Пионер» совместно со студентами рабфака было заслушано сообщение ПП ОГПУ ИПО о раскрытой контрреволюционной организации белых офицеров и дворян - остатков организации «Спасение родины и революции», далее шли призывы и обещания усилить классовую бдительность, а заканчивалась статья (и конференция) следующим: «Среди присутствующих на конференции в фонд постройки дирижабля «Правда» было собрано 300 рублей».

На следующей странице уже заинтригованный читатель обнаруживал статью об этой контрреволюционной организации. Вторая половина статьи извещала читателя, что эта организация поставила цель «заменить диктатуру пролетариата диктатурой фашизма». Первая же половина статьи представляла собой список 22 членов организации, приговоренных к расстрелу, «кроме того, приговорено к высшей мере социальной защиты - расстрелу, еще пять обвиняемых, но в виду наличия данных, позволяющих судить о их исправлении, расстрел заменен 10 годами строгой изоляции. Остальные участники приговорены в концлагеря на разные сроки». По делу кроме «белых офицеров и дворян» проходили три представителя духовенства:
Соколов Михаил Иванович, Зотиков Илья Иванович и Лебедев Михаил Петрович.

Соколов М. И., 1866 г.р., родом из Коломны (Московская область), архиепископ (?), административно-высланный «за контрреволюционную деятельность»: был выслан на 3 года по постановлению Коллегии ОГПУ в 1927 г. за найденную у него копию постановления Соловецкого духовенства. «В 1929 г. 30 (17) января Управляющим Владимирской епархией епископом Павлом утвержден временно исполняющим обязанности по совершению треб и церковных служб от Мироносицкой общины при Иоанно-Богословской г. Владимира церкви с выделением половины дохода семье о. Иоанна Солертовского, административно-высланного из г. Владимира». 26 августа 1930 г. у Соколова М. И. заканчивался срок трехгодичной административной ссылки, в связи с чем он делал запрос в ОГПУ о возможности покинуть место ссылки, но у ОГПУ относительно него были совершенно другие планы - 17 марта он был арестован.

Вторым представителем духовенства был Зотиков И. И., 1868 г.р., также высланный из Москвы. В свое время служил в Храме Христа Спасителя. Ранее уже вступал в конфликт с властью - при изъятии церковных ценностей. Был заключенным в концлагере на Соловках, где, по данным следствия, распространял контрреволюционную литературу. Она же, а именно, Соловецкая декларация и рукописные стихи, была обнаружена у него при обыске в квартире в Москве. Еще один маленький штрих к портрету: отправлял деньги в ссылку священнику. Какому священнику, в следственном деле не уточняется, но видно, что власть не одобряла этот поступок.

Третьим представителем духовенства был Лебедев М. П., 1895 г. р., родом из Петергофа, также «административно-высланный за контрреволюционную деятельность». В 1924 г. высылался на 3 года в Иркутскую губернию, с 1927 г. живет во Владимире, где служил дьяконом в Вознесенской церкви.

Соколов М. И. был арестован 17 сентября 1930 г., в этот же день был арестован Зотиков И. И., но в Москве, при Комендатуре ОГПУ, после чего был переправлен во Владимир; Лебедев М. П. был арестован 27 сентября 1930 г.

Несмотря на то, что процесс в местной печати назывался «о контрреволюционной организации белых офицеров и дворян», представителям духовенства в этом процессе отводилась отнюдь не второстепенная роль. Так, например, в одном из допросов Михаил (Соколов) объясняет следствию, что «с обновленцами во взглядах я не согласен, потому что они ввели женатый епископат, разрешили попам второй раз жениться, низложили патриарха».

В чем же обвинялись эти три представителя духовенства, кроме указанных выше фактов биографии? Согласно словам Зотикова, «священник Соколов роптал на власть и высказывал негодование, что плохо жить». Правда, здесь настораживает, что Зотиков, сам священник, называет архиепископа священником. Потом Соколову припомнили брата, живущего за границей. Также он признает, что «беседовал с Алексеем Владычиным о том, чтобы через митрополита Сергия походатайствовать об уменьшении налогов на священников». Вообще же позиция Соколова была следующей: «связи с крестьянством я никакой не имел, потому что я за город никуда не выезжал, кроме как в Боголюбово посмотреть на исторические памятники; разговоров о восстании не было, но организация партии кадетов была; никаких лозунгов мы не выбрасывали, и я от этого был далек, возможно, Алякринский, Лебедев, Зотиков что и имели, а я от этого далек». Признает, что «имелись разговоры о колхозном строительстве; в том, что колхоз есть окончательная гибель для религии, поэтому большевики и гонят в них крестьянство, чтобы окончательно разорить божьи храмы».

Дело И. И. Зотикова интересно двумя моментами. Во-первых, к делу подшит донос некоего гражданина Попова Александра Ивановича (как по иронии судьбы, фамилия у доносчика очень уж неподходящая), который 26 сентября 1927 г. в семь вечера «зашел в церковь Жен-Мироносиц и слушал, как поп в золотой шапке говорил проповедь и все против советской власти», что «неурожай в нашей стране порожден потому, что все забыли Бога; дальше останавливаясь на землетрясении, священник сказал, что землетрясение произошло потому, что народ перестал Богу молиться». Во-вторых, обращает на себя внимание прямолинейность подсудимого: на вопрос о доносе он начинает объяснять, какую идею своей проповеди он иллюстрировал этим примером. Кстати, Зотиков так описывает эти события: «проповедь, как мне передавали, перебил явившийся пьяный мужчина, который начал что-то кричать, поднялся сильный шум». На вопрос о своем отношении к индустриализации он говорит: «все ... от Господа Бога, а против Бога я никогда не шел и не пойду». На вопрос о своем отношении к коллективизации он честно указывает, что раскулачивают бедняков и середняков, что против «насильственного пути, как это у нас делается» и «считаю все крестьянство трудовым». Признается, что «разговоры у нас велись о церковных домах, о Николо-Мокринской церкви и т.д. Священник Соколов роптал на власть и высказывал негодование, что плохо жить». Виновным себя не признал.

Личность Лебедева М. П., пожалуй, самая любопытная в группе. Согласно показаниям Соколова, «Лебедев, протодьякон, <...> на вечерах произносил тосты «за царя и отечество», провозглашал анафему советскому государству», «говорил, что скоро будут раскулачивать всех крестьян, кто нейдет в колхоз». По данным, опубликованным в уже цитировавшейся статье «Призыва», был еще тост «за странствующих белогвардейцев и скорейшее их возвращение на родину». На допросе подтверждал, что «на этих беседах были споры на политические темы, в которых я ничего не понимаю и участия не принимал; виновным себя не признаю», «тостов никаких не произносил». На вопрос о своей деятельности говорит, что пели романсы, арии, пили за молодых. Кроме того, по данным газеты «Призыв», «Лебедев после раскрытия контрреволюционной организации просил его помиловать, обещая сложить с себя сан и использовать свой голос - бас - на пользу советскому государству» (он в свое время был оперным певцом).

Особого внимания заслуживает имеющееся в каждом деле заранее заготовленное постановление: «На протяжении нескольких лет гражданин <такой-то> проводил контрреволюционную деятельность, направленную к подрыву мероприятий компартии и соввласти, всячески стремился распространить свою деятельность на окружающую среду. Из вышеизложенного усматривается, что гражданин <такой-то> достаточно изобличается в контрреволюционной деятельности, а поэтому на основании ст. 128 УПК - ПОСТАНОВИЛ гражданина <такого-то> привлечь в качестве обвиняемого и предъявить ему обвинение по ст. 58 п. 10 и 11.»

Каждому из обвиняемых было предъявлено следующее обвинение.

«Соколов Михаил Иванович.

1) Был связан с белоэмигрантами, возглавляющими монархическую закордонную организацию - связанную с Николаем Николаевичем и Кутеповым, вел с последним переговоры о возможности интервенции.

2) По прибытии из Соловецкого концлагеря в г. Владимир до дня ареста входил как активный член и руководитель контрреволюционной организации, возглавляемой Алякринским, Эрном и др.

3) Вносил практические предложения о путях свержения Советской власти и конкретных шагах контрреволюционной деятельности.

4) Вел систематическую контрреволюционную агитацию, направленную к подрыву и свержению Советской власти среди крестьян и граждан г. Владимира, использовал недовольство на почве хозяйственного затруднения. Обращался с призывом к гражданам бороться против Соввласти.

5) Вербовал в организацию новых членов путем индивидуальной политической обработки.

В контрреволюционной деятельности и практическом осуществлении намеченного полностью сознался. Указанные преступления предусмотрены ст.ст. 58-10 и 58-11 УК.

Зотиков Илья Ильич.

1) По прибытии из концлагеря вошел в состав контрреволюционной организации, возглавляемой Алякринским и Штером.

2) Являлся активным участником контрреволюционных суждений во время сборищ у Алякринского.

3) Обсуждал конкретные пути борьбы с Советской властью и о возможности интервенции со стороны Польши.

В контрреволюционной деятельности и практическом осуществлении намеченного полностью сознался. Указанные преступления предусмотрены ст.ст. 58-10 и 58-11 УК.

Лебедев Михаил Петрович.

1) По возвращении из Соловецкого концлагеря в г. Владимир, продолжал контрреволюционную деятельность. Входил как активный член контрреволюционной организации, возглавляемой Алякринским и др.

2) Принимал участие в антисоветских выступлениях, обсуждении практических планов борьбы с Советской властью. Составлял (на бумаге) схему контрреволюционной организации.

3) На собраниях у Алякринского произносил тосты «за царя и отечество», провозглашал анафему Советской власти и многие лета белой эмиграции.

4) Обсуждал совместно с Алякринским план связи с белой эмиграцией и о возможности интервенции.

5) Поддерживал связь с другими городами (Ковров, Москва), с имевшимися там членами организации.

В контрреволюционной деятельности и практическом осуществлении намеченного полностью сознался. Указанные преступления предусмотрены ст.ст. 58-10 и 58-11 УК.»

Согласно выписке из протокола заседания тройки при ПП ОГПУ по ИПО от 19.10.1930 г. Соколов М. И., Зотиков И. И. и Лебедев М. П. приговорены к расстрелу. Есть сведения, что Зотиков не дожил до исполнения приговора - умер от сердечного приступа на территории Богородице-Рождественского монастыря по дороге на расстрел 12 сентября 1930 г.

Этот судебный процесс унес жизни трех представителей духовенства. Один из них был архиепископом(?), другой - священником, третий - протодьяконом. На следствии каждый из них вел себя по-разному. Каждому инкриминировались разные преступные деяния. Но есть у них одна небезынтересная общая черта - для всех них Владимир стал своеобразным перевалочным пунктом, последним местом жительства после лагерей и перед расстрелом.

Недавно ушедший из жизни А. И. Солженицын в своей книге «Архипелаг ГУЛАГ» писал: «Был грандиозный беззвучный пасьянс, правила которого были совершенно непонятны современникам, очертания которого мы можем оценить только теперь. Чей-то дальновидный ум это спланировал, чьи-то аккуратные руки, не пропуская ни мига, подхватывали карточку, отбывшую три года в одной кучке, и мягко перекладывали ее в другую кучку. Тот, кто посидел в централе - переводился в ссылку (и куда-нибудь подальше), кто отбыл «минус» - в ссылку же (но за пределами видимости от «минуса»), из ссылки - в ссылку, потом снова в централ (уже другой), терпение и терпение господствовало у раскладывающих пасьянс. И без шума, без вопля постепенно затеривались инопартийные, роняли всякие связи с местами и людьми, где прежде знали их <...>, - и так незаметно и неуклонно подготовлялось <их> уничтожение».

По-видимому, эти слова относятся и к расстрелянным в 1930 г. во Владимире Соколову М. И., Зотикову И. И. и Лебедеву М. П.

Источники:
Призыв, 1930 г., № 239 (3261), 28 октября
Архив УФСБ по Владимирской области, д. № П-8704
Торопов А.В. "Архиепископ Серафим (Звездинский) в меленковской ссылке".
Материалы областной краеведческой конференции "Известные и неизвестные события и имена в истории и культуре Владимирской земли" (18 апреля 2003 г.). - Владимир, 2003
Солженицын А. Архипелаг ГУЛАГ, т.1. - М.: ИНКОМ - НВ, 1991