ПУБЛИКАЦИИ
Александр Евгеньевич Куланов
"КОЛОКОЛЬНЫЕ ДВОРЯНЕ. История одного рода священников".
Колокольными дворянами в старой Руси называли священников. Называли с едва заметной усмешкой: мол, поп хоть и до настоящей аристократии не дотягивает, но и не народ - это уж точно. Действительно, многие семьи священников, даже деревенских, больше походили на дворян да на служивый люд, чем на хлебопашцев-прихожан или на классический тип сельского «попика» в драной рясе, жидкой бородёнкой и плутоватым взглядом. Впрочем, в мирное время это отличие особо в глаза не бросалось, а во время бурных событий начала прошлого века одинаково досталось всем - и крестьянам, и дворянам, в том числе - колокольным. История нашего рода - тому подтверждение.
Первый представитель нашей ветви семьи Покровских, о котором сохранились сведения в архивах, уже был священнослужителем: Андрей Александрович Покровский служил в Покровской церкви села Кучки, что недалеко от города Александрова. Возможно, он и являлся основателем династии священников Покровских - на эту мысль наводит название церкви, а может быть, это лишь совпадение. Достоверно известно лишь то, что к 1851 году отец Андрей уже скончался [1], оставив сына Василия, 1843 г. р., который со временем окончил Переславское духовное училище, а затем поступил во Владимирскую духовную семинарию, откуда, однако, был отчислен со среднего отделения [2].
Сразу после увольнения из семинарии Василий Андреевич Покровский переехал в Переславский уезд, относившийся тогда к Владимирской губернии (сейчас это Ярославская область), в село Голоперово, где 30 марта 1865 года в чине диакона на причетнической должности начал службу в Трёх святительской церкви.
С женой Анной Григорьевной они воспитали семерых детей. О судьбе большинства из них мы пока ничего не знаем, но биографии двоих вызывают у нас наибольший интерес. Речь идёт о втором по старшинству сыне - Александре и о младшем - Василии.
Александр Васильевич Покровский, так же, как и его отец, поступил после окончания духовного училища во Владимирскую духовную семинарию и так же был «уволен из 2-го класса» [3]. Причина увольнения нам неизвестна, но после него он более четырнадцати лет служил в более чем скромной должности псаломщика в церкви села Красное родного Переславского уезда. Лишь в феврале 1902 года он получил «повышение» и переехал в Переславль, где до 1905 года служил в Сретенской церкви псаломщиком- диаконом. Позже он снова отправился в деревню, точнее, в большое село Копнино неподалёку от Переславля, где стал диаконом Николаевской церкви. С 1905 года он одновременно трудился законоучителем в местной 1-й Свечинской земской школе.
С женой Прасковьей Ивановной или, как писали в тогдашних документах - Прасковией Иоанновой, отец Александр родил и воспитал, так же, как и его отец, семерых детей. Почти все они, за малым исключением, испытали на себе все горести Первой мировой войны и оказавшиеся ещё более тяжкими беды революции, войны гражданской и тяжело ударивших по ним сталинских репрессий.
Сам Александр Васильевич Покровский массовых сталинских репрессий не увидел. После революции он жил в Москве у младшей дочери Екатерины, совсем недалеко от Кремля, в доме № 9 по улице Герцена (Б. Никитской). В 1929 году он умер от рака и был похоронен на Ваганьковском кладбище, неподалёку от могилы Сергея Есенина. Мы ещё вернёмся к судьбам детей Александра Покровского, а пока расскажем о прославившем этот род его младшем брате - Василии.
Биография Василия Васильевича Покровского, хотя и неоднократно публиковалась в различных изданиях, написана во многом по памяти, по воспоминаниям его дочери Зои Васильевны Покровской и содержит некоторые мелкие неточности. Так, например, считается, что родился он 26 июля 1875 года, но доступные ныне архивные фонды уточняют: 25 июля 1885 года [4].
В 1908 году он окончил полный курс Владимирской духовной семинарии, недолго прослужил псаломщиком, 13 ноября 1908 был рукоположен в сан священника и в следующем году получил приход в селе Гончарово Суздальского уезда. С 1910 года он работал там же законоучителем местной церковно-приходекой школы, а летом 1913 года переехал в село Гольцово Переславского уезда, где также совмещал службу в церкви с работой в школе.
Василий Покровский был женат на дочери священника Петра Ефимовича Соколова Клавдии. У них родилось трое детей: сын Николай и две дочери - Алевтина и Зоя. По всей вероятности, после революции о. Василий получил назначение в другой приход. Во всяком случае, вторая волна репрессий (первая прокатилась в 1929 году и лишила семью Покровских части имущества) застигла его в селе Пустое Рождество Константиновского района Московской области. Отец Василий был арестован 6 ноября 1937 года прямо в церкви, во время празднования иконы «Всех скорбящих радость» и на время следствия помещен в тюрьму города Загорска. На допросах Василий Покровский дал развёрнутый ответ на обвинения: «Виновным себя в предъявленном мне обвинении в распространении провокационных слухов о войне и высказывании террористических настроений по адресу коммунистов среди населения я не признаю. Больше ничего показать не могу». На этом следствие закончилось, Василия Покровского отправили в Москву, в Таганскую тюрьму, а материалы следствия были переданы на рассмотрение Тройки НКВД. Её представитель спросил священника, признаёт ли себя тот виновным в том, что вел антисоветскую агитацию. «Нет, не признаю», - последовал ответ, и 14 ноября 1937 года решением Тройки отец Василий был приговорён к расстрелу [5]. Ещё через два дня, 16 ноября, он был вывезен на Бутовский полигон под Москвой и расстрелян в числе других 354 ни в чём не повинных людей.
Спустя десятилетия, 7 октября 2002 года, постановлением Священного Синода Русской Православной Церкви священник Василий Васильевич Покровский был причислен к лику святых как «священномученик, за Веру и Церковь Христову убиенный». День 16 ноября стал днём его поминовения. В числе других священномучеников и новомучеников (в один день с отцом Василием было расстреляно восемнадцать священников, одиннадцать из которых, включая его самого, позже были прославлены) его лик отображён на иконе, находящейся в северном приделе нижней части Храма Святых Новомучеников и Исповедников Российских, что у Бутовского полигона [6].
Отец Василий Покровский стал небесным покровителем всего многочисленного рода Покровских, к которому мы имеем самое непосредственное отношение. Чтобы понять, какое именно, вернёмся теперь к старшему брату Василия Васильевича - Александру.
В нескольких километрах от Пустого Рождества, где был арестован Василий Покровский, расположено большое село Хребтово, бывшее до революции 1917 года центром Хребтовской волости, граничившей с Александровским уездом. Старший сын Александра Покровского Алексей женился на Елизавете Архангельской - старшей дочери Сергея Васильевича Архангельского - протоиерея, по первому разряду (т. е. с отличием) окончившего в 1881 году Владимирскую духовную семинарию, награждённого многими церковными и светскими наградами - долгие годы он не только преподавал Закон Божий в разных школах, но и директорствовал в них. Сергей Архангельский был выходцем из такого же древнего священнического рода, как и его родственники Покровские. Известно, что его дед Василий Васильевич был диаконом Архангельской церкви села Пьянцыно Юрьевского округа Владимирской епархии, а отец - тоже Василий Васильевич - служил священником в селе Старая Слобода, что на окраине города Александрова. Сергей Васильевич Архангельский превзошёл своих предков и поднялся в церковных чинах до предела «белого духовенства», т. е. священников, имевших право иметь семьи, - он стал протоиереем и благочинным, возглавив всех священников близкого к Троице-Сергиевой лавре Хребтовского благочиния.
На сохранившейся фотографии отец Сергий, как называли его и в семье, облачённый в рясу с большим золотым наперсным крестом на груди, двумя медалями и необычным орденом в форме креста, строго смотрит в объектив. Одна из медалей получена им за труды по первой в России всеобщей переписи населения в 1897 году, вторая - к 25-летнему юбилею церковно-приходских школ, отмечавшемуся в 1909 году. Необычный серебряный крест на колодке ордена Св. Владимира - редкая награда, он назывался «специальным крестом для священнослужителей в ознаменование 300-летия царствования дома Романовых» (1913) и задумывался как единственная в стране памятная медаль, имеющая наследственный статус - после смерти награждённого его имели бы право носить его сыновья. Имели бы - если бы не революция.
Судьба этих медалей неизвестна, а вот наградные наперсные кресты (помимо золотого у отца Сергия был и серебряный) перешли к его дочери Елизавете. Помимо неё у Сергея Архангельского и его супруги Екатерины Васильевны Виноградовой было ещё пятеро детей: Василий, Владимир, Серафима, Мария и Николай. Василий стал священником, служил в церкви села Мягково неподалёку от Хребтова, успел жениться, но умер ещё совсем молодым человеком. Владимир освоил передовую по тем временам профессию, став ветеринарным врачом, посвятив свою жизнь борьбе с сибирской язвой и в конце концов погибнув от неё. Все дочери отца Сергия стали педагогами - очень талантливыми учительницами, десятилетия проработавшими в советских школах и оставивших о себе самую добрую память. Одна из них - Серафима, жившая в селе Рогачёво Загорского района, была даже награждена высшей советской наградой - орденом Ленина - исключительно редкий случай в истории советской педагогики.
Елизавета же была сосватана за молодого дьякона Покровского собора города Александрова - Алексея Александровича Покровского - племянника будущего священномученика. Больше похожий на гусара, чем на священника, никогда не носивший бороды, но лихо подкручивавший усы, он любил дорогие бархатные рясы, превосходно играл на гитаре и пел. Его дочь Валентина Алексеевна Куланова (Покровская) вспоминала спустя многие десятилетия: «У отца был голос как рык какой-то, такой низкий-низкий бас. Он когда читал Евангелие - в храме дребезжали стекла». Революция заставила Алексея и Елизавету сняться с места и отправиться искать пристанища, где можно было бы прокормиться. Вскоре после 1918 года они с двумя дочерьми Валентиной и Антониной перебрались в небольшое село Переборово в шести верстах от Суздаля. Там в 1922 году у них родился сын Владимир. Постепенно жизнь, хотя и с трудом, начала налаживаться: «Так-то вроде всё хорошо. Но приход был уж очень бедный. Там священнику не собирали ничего. Они там сами работали. Отец купил лошадь, корову. Держали мы их сами. Мать тогда из учительниц попала в настоящие крестьянки. Была благородная барышня и вот вдруг попала», - рассказывала мне моя бабушка - их старшая дочь Валентина, до самой смерти прекрасно помнившая подробности тех далёких лет.
В 1926 году Алексей и Елизавета, желая хоть как-то вывести детей из-под удара - обстановка в деревне всё более накалялась, отправили младшую дочь Антонину в Москву, к тётке - Елизавете Покровской. Там она и прожила всю жизнь, окончив институт, проработав многие годы бухгалтером в Союзе писателей СССР и дожив до XXI века. В Переборове тем временем становилось жить всё сложнее. В 1929 году началась коллективизация. В январе 1930 вышел приказ НКВД о массовых репрессиях в отношении духовенства и кулаков на селе. Вот как вспоминала об этот моя бабушка: «Решают судьбу колхоза. Никто не идёт. Раз никто не идёт, значит, держат кулаки. А кулаков-то там нет. Никто не задерживает, получается. Раз никто не задерживает, значит - виноват поп. Решает собрание выслать нас за пределы Владимирской области. И оставляют родители нас с Володькой, с братом, вдвоём. И увезли их. Не знаю, куда они поехали. Кто их ждёт? Где? И я вот написала письмо Павлу Куланову - мы с ним немножко знакомы были. Он переборовский был, уходил на сезон, работал каменщиком. Написала я письмо и не знаю, что делать. Каждую ночь вызывают. Что со мной будет? Обещают высылку в Сибирь. Написала, и он приехал. Вот у меня в удостоверении написано, что расписалась я с Павлом Кулановым 2 марта 1930 года. Ему прямо надо памятник за это поставить, ей-богу. Решился ведь в то время на поповой дочери жениться!»
Крестьянский сын, рабочий-каменщик и солдат (вскоре он был мобилизован и стал одним из первых строителей Комсомольска-на-Амуре) Павел Степанович Куланов спас «поповскую дочь» Валентину Покровскую и её младшего брата. Её отец, священник Алексей Покровский тяжело принял этот брак - он понимал, что всеми своими бедами род Покровских-Архангельских был обязан новой власти рабочих и крестьян, к которым формально относился его зять. В 1934 году отец Алексей умер, не дожив до расстрела своего дяди три года. Но репрессии тяжело ударили по его младшим братьям - Леониду и Василию.
Леонид, окончивший духовное училище, во время революции был ещё очень молод и успел «переучиться» на бухгалтера. Справедливо опасавшийся репрессий в связи со своим происхождением, он взял фамилию жены - Миловидов - и устроился работать в колхоз. В 1937 году он был арестован по доносу, обвинён в терроризме, организации покушения на Сталина и получил двадцать лет лагерей. Леонид Александрович отсидел весь срок, вернулся домой очень больным человеком и вскоре умер.
Судьба Василия, служившего священником села Милиново Владимирской области, не менее трагична. Он был арестован по стандартному для священников обвинению в антисоветской агитации, получил «всего» три года лагерей и был сослан под Котлас. В семье Покровских Василий выделялся своей интеллигентностью, ещё менее напоминая классического деревенского священника, чем его старший брат Алексей. Оба очень красивые, со своей женой Варварой Летягиной они больше напоминали чету разночинцев или преподавателей, чем «попа с попадьею». Три года в Котласе оказались для Василия Покровского роковыми. Известно, что он оказался на лесозаготовках - пилил лес по пояс в ледяной воде. У него начался отёк ног, и вскоре он умер. Жена и дети остались тоже без всяких средств существования. Им, как и овдовевшей Елизавете Покровской (Архангельской), как могли помогали Павел и Валентина Кулановы.
До войны это было ещё возможно: Павел окончил рабфак, отслужил в армии, где участвовал в строительстве Комсомольска и острова Русский напротив Владивостока. Елизавета работала в школе учительницей. Валентина тоже вскоре стала педагогом и до семидесятых годов работала учителем, а потом и директором Новоснопковской средней школы недалеко от Орехово-Зуева, куда они переехали в середине тридцатых. Младший брат Елизаветы Николай Архангельский тоже стал директором школы, но погиб на войне. Его семья - жена и двое и детей - тоже остались без куска хлеба.
В 1942 году при штурме райцентра Дедовичи в Псковской области погиб муж Валентины - Павел Куланов, воевавший в партизанском отряде под командованием Ивана Грозного (в августе 1941 года он был призван в армию, но эшелон был обстрелян, Павел чудом спасся от немецких танков и в лесу наткнулся на партизан). В 1944 пропал без вести младший Покровский - Владимир Алексеевич. До конца войны его мать Елизавета получала пособие за него - 15 рублей в месяц. А у Валентины, помимо школы работавшей день и ночь на торфоразработках, уже росли двое маленьких детей - Вера и Евгений, оставшиеся без отца. Наступил голод. Чтобы хоть как-то пережить войну, Елизавета Сергеевна решилась продать один из наперсных крестов своего отца Сергея Васильевича Архангельского - золотой. Возможно, тогда же она рассталась и с его редкими медалями. Так или иначе, ей с многочисленными родственниками и двумя дочерьми, внуком и внучкой удалось кое-как пережить войну и голод.
Последнюю реликвию рода Архангельских-Покровских - серебряный наперсный крест отца Сергия - она завещала отдать в церковь после своей смерти. Дочери выполнили её волю - в 1961 году крест отдали священнику одной из орехово-зуевских церквей, чтобы он отпел дочь священника в соответствии с её происхождением и чином. Всё это известно нам по рассказам старшей дочери - Валентины Алексеевны Кулановой, всю жизнь свято хранившей память о своём происхождении и передавшей её нам. Её сын Евгений Павлович в 1961 году, незадолго до смерти своей бабушки Елизаветы, женился на Антонине Перепёлкиной - представительнице не менее пострадавшего от репрессий 20-30-х годов крестьянского рода из Тульской области, но это уже отдельная история - хотя и такая же типичная для нашей неспокойной страны, как и история рода священников Покровских.
Литература:
1. ГАВладО, ф. 454, on. 1, д. 409, л. 1225.
2. ГАВладО, ф. 556, о. 109, д. 318, лл. 5 об. - 6 об.
3. ГАВладО, ф. 556, оп. 109, д. 626, лл. 93 об. - 94.
4. ГАВладО, ф. 556, оп. 109, д. 318, лл. 32 об. - 33 и ф. 454, on. 1, д. 259, л. 659.
5. ГА РФ, ф. 10035, д. 19202.
6. Русская Голгофа. Месяцеслов-синодик. Храм свв. Новомучеников и Исповедников Российских в Бутово, 2005. С. 39, 61, 111, 177; Мартиролог «Бутовский полигон» (1937- 1938), II-230; материалы Фонда «Память мучеников и исповедников Русской Православной Церкви» (www.fond.ru)