ПУБЛИКАЦИИ

Пространное жизнеописание, прижизненные и посмертные чудеса
святителя Илариона, митрополита Суздальского.

«Сия убо отрасль от благаго корене и ветвь от благоплодного древа»[1], - так говорил о святителе Иларионе Суздальском его современник патриарх Никон.

Святитель Иларион, в миру Иоанн, родился в Нижнем Новгороде в 1631 году, в семье священника Анании, который после смерти супруги принял монашество с именем Антоний. Отец Антоний вместе со своим младшим сыном, восьмилетним Иоанном, поселился в Преображенском монастыре на реке Юнге, где прославился своей богоугодной жизнью. Однажды к нему за наставлением пришёл юноша по имени Никита, которому старец предрёк: «Будешь ты в великом чине – патриархом»[2]. Что и сбылось: этот юноша стал патриархом Никоном. При избрании в 1652 году патриарха Российского отец Антоний был одним из кандидатов на патриарший престол. Жребий пал на старца Антония, но он уступил этот сан патриарху Никону.

До 16 лет прожил юный Иоанн со своим отцом в монастыре, обучаясь посту, молитве и всяким добродетелям.

Несмотря на то, что отец не благословлял Иоанну жениться, его старшие братья (также священники) принудили Иоанна сочетаться браком (в конце 40-х годов 17 века) с девицей Ксенией, дочерью священника и сестрой епископа Коломенского Павла. Но и в браке, который продлился до смерти жены всего полтора года, супруги по взаимному согласию оставались девственниками.

Преодолев различные искушения, Иоанн принимает решение поселиться во Флорищевой пустыни – небольшой обители в 25 верстах от Гороховца, выполняя тем самым завещание своего отца, старца Антония. На этот подвиг будущего святителя Илариона благословил также и преп. Сергий Радонежский. Он явился Иоанну, который вместе со своим старшим братом переселился к тому времени в Москву и пришёл в Сергиев посад поклониться мощам преподобного, предсказав: «Во Флорищевой пустыни имаши жити. Тамо же и аз буду ти помогати»[3]. Но прежде, чем Иоанн уходит во Флорищеву пустынь, он 11 декабря 1652 года принимает монашество с именем Иларион. Постриг был совершён епископом Коломенским Павлом, родным братом умершей супруги Иоанна. Там же, в Коломне, монах Иларион вскоре, 12 марта 1653 года, был посвящён во иеродиакона и оставался некоторое время, привыкая к монашескому житию.

3 сентября 1653 года иеродиакон Иларион поселяется во Флорищевой пустыни, где в то время жили всего четыре монаха под руководством первоначальника старца Мефодия. Незадолго до этого во Флорищеву пустынь «прилетели откуда-то три очень доброличные и веселозрачные птицы, называемые орлы и… сели на кресте только что построенной и еще не освященной (Успенской) церкви… Тогда первоначальный старец Мефодий, исполнившись благодати Святаго Духа, пророчески сказал своей братии: “Это место, братия, Бог хочет прославить”»[4].

Братия, затерянной в лесах обители, где раньше никогда не было священника, видели в появлении в ней нового насельника начало исполнения пророчеств о будущей славе монастыря.

Повинуясь братии, в ответ на их прошения и моления, иеродиакон Иларион 22 мая 1654 года от руки святейшего патриарха Никона принял иеромонашеский сан. В том же 1654 году во время эпидемии чумы умерли все четыре монаха Флорищевой пустыни, жившие там до прихода свт. Илариона. Вскоре сгорела и построенная в 1651 году церковь Успения Пресвятой Богородицы, и находящаяся в лесной глуши Флорищева пустынь совсем опустела.

Но видя святую жизнь угодника Божия, жившего «в той пустыни в подвизех жесточайших неисходно, не по мнозем времени начаша к преподобному Илариону во Флорищеву пустыню от всех стран мало по малу людие приходити»[5].

Молитвой и трудами прп. Илариона и его братии были сделаны дороги и мосты, ведущие в обитель и вновь построена сгоревшая после пожара Успенская церковь с пределом во имя преподобного Ефрема Сирина. В 1657 году вокруг обители была построена ограда с надвратной церковью во имя преподобных Зосимы и Савватия Соловецких и введен общежительный устав. Все это произошло всего через три года после смерти первоначальника Флорищевой пустыни старца Мефодия.

Говоря об отношении святителя Илариона к церковной реформе патриарха Никона, следует вспомнить, что будущий патриарх был издавна знаком с отцом свт. Илариона и еще до встречи в Москве неоднократно бывал у него дома в селе Лыскове близ Нижнего Новгорода. Именно здесь патриарх Никон (тогда еще Никита Минин) познакомился с несколькими будущими членами известного кружка «ревнителей благочестия» или «боголюбцев» - с Аввакумом Петровым, Иоанном Нероновым и с епископом Павлом Коломенским. Как известно, видя в Руси последний оплот православия «боголюбцы» ратовали за оцерковление всей русской жизни, вплоть до деталей быта. Но позднее пути «ревнителей» и патриарха Никона резко разошлись.

Родственник будущего святителя Илариона епископ Павел, был патриархом удален с коломенской кафедры «из-за упорства о исправлении книг был заточен в новгородские пределы»[6]. При этом епископ Павел повелел своему постриженнику в монашество иеродиакону Илариону последовать за собой в ссылку в Палеостровский монастырь, но тот, как уже было сказано, отправился во Флорищевы горы.

Преподобный Иларион мучительно колебался относительно принятия церковных нововведений, отвергая сначала указ царя и патриарха о служении по новоисправленным книгам, говоря: «Писано есть аще кто прибавит или убавит, анафема да будет!»[7].

Тем не менее, не полагаясь только на свое разумение, преподобный стал молиться Господу и через особое откровение во время Божественной Евхаристии удостоверился в одинаковой спасительности старого и нового обряда: уже потребленная Чаша вновь наполнилась Кровью и стала выливаться наружу. «И освятила преподобного свыше некоторая бурная сила и был к нему глас, говорящий: ”Сколько Крови есть внутри Чаши - столько же и на внешней стороне Чаши. Так понимай и о исправлении книг и о Евхаристии, и о прочем. По прежним ли, или по новоисправленным служебникам, ничем новоисправленная служба не хуже прежней”»[8]. После этого чуда преподобный Иларион с братией единодушно рассудили не противиться воле Божией и служить по новым книгам.

Несмотря на это преподобный Иларион, будучи оклеветан, был вызван к патриарху Никону и испытан в течение 40 дней в Чудовом монастыре на предмет своей лояльности к церковной реформе.

Возвратившись во Флорищи, преподобный усилил свои иноческие подвиги с еще большим усердием «труды к трудам прилагая и Господеви своему всем сердцем работая»[9]. «После того, как он (прп. Иларион) принял догматы (со временем изменившиеся церковные традиции), переданные церкви богодухновенными отцами, диавол еще сильнее стал нападать на него»[10], пытаясь изгнать преподобного из пустыни, наводя на него злые блудные помыслы, уныние и нетерпение, а также – явными кознями бесовскими. В течение нескольких лет преподобный постом и молитвой боролся с этими искушениями и в конце концов с помощью Божией, Пречистой Девы Богородицы, святителя Николая, преподобного Сергия Радонежского и других святых преодолел их.

«И с того времени была дана власть преподобному изгонять из людей нечистых духов. Преподобный же еще больше стал подвизаться… Ежедневно полагал до тысячи поклонов… Иногда только один раз за всю неделю вкушая хлеб. За это был ему дарован Богом дар слез.»[11].

Этого правила – до тысячи Иисусовых молитв с земными поклонами – свт. Иларион придерживался на протяжении всей жизни после монашеского пострига. Подавая пример смирения, настоятель трудился на самых тяжелых монастырских послушаниях и был образцом для братии в молитве и аскетических подвигах. В 1660 году преподобный Иларион начал строить церковь (новую, деревянную) в честь Успения Божией Матери. Строительство шло очень трудно: братия и сам преподобный изнемогали от тяжелого труда. Но прп. Иларион, молясь непрестанно всякий раз, когда оскудевали средства получал помощь от жертвователей, приходивших в обитель не только из окрестностей, но и из Москвы и из других сторон. После того, как великолепный храм был построен, преподобному в видении явилась Преблагословенная Царица Богородица, Свв. Апостолы Петр и Иоанн Богослов и прп. Сергий Радонежский. Пречистая Дева возвестила преподобному: «Я все утрою потребное для твоей обители и она не оскудеет»[12].

«И с того времени, как было преподобному это видение, начали к нему в пустыню приходить люди со всех сторон… От богодухновенных его уст… слова Божии слушать…Потому что потекла повсюду слава о его добродетельной жизни»[13]. При этом все приходящие в обитель насыщались не только духовно, но и телесно: Когда в тех местах случился голод, преподобный благословил братии не закрывать ворота монастыря и кормить всех пришельцев с утра до полуночи. Люди из ближних и дальних сторон приходили, селились в лесу рядом с Флорищевой пустынью и получали здесь пропитание.

Преподобный Иларион составил весьма строгий устав монастыря, основанный на книгах Феодора Студита и других подвижников. Сам настоятель неукоснительно следовал уставу обители, являясь примером благочестия для своей братии, которая очень любила и почитала своего духовного отца, боясь огорчить его непослушанием. Он, как чадолюбивый отец, любил и заботился о братии монастыря и даже, когда приходилось кого-либо наказывать, делал это с великой любовью и с состраданием к наказуемому. О равноангельной жизни монахов Флорищевой пустыни было известно далеко за ее пределами.

Однажды прп. Иларион послал троих своих монахов по какому-то делу в Москву. Монахи, по обычаю, остановились в доме у двоюродного брата преподобного Илариона, царского иконописца Симона Ушакова, и поздно вечером совершали свое молитвенное правило. Стоявшие у Спасских ворот стражники увидели столб пламени, без дыма, поднимающийся от дома в небо. Они, считая, что видят пожар, прибежали к дому и сказали об этом хозяину. Симон Ушаков потихоньку приоткрыв дверь в келью, где молились его гости и увидел неопаляющий пламень, исходящий из их уст и поднимающийся в небо. Ничего не сказав самим флорищевским монахам, иконописец сообщил об этом встревоженным караульным.

Полная добровольных лишений жизнь иноков, строгое соблюдение в обители общежительного устава и - главное – подвижничество самого строителя не только привлекали во Флорищеву пустынь, но и делали ее знаменитой в самых высоких кругах русского общества. Слава о богоугодной жизни преподобного Илариона, который за свои смирение и самоотречение сподобился власти над нечистой силой, дошла до царя Алексея Михайловича.

«В то время в Москве в патриаршей нищепитательнице (приют для нищих) на Куличках, что за Варварскими воротами близ Ивановского монастыря, по действу некоего чародея вселился демон, досаждая живущим там разными пакостями[14]». Это продолжалось довольно много времени и было известно всей Москве. Этот случай даже дал начало русской поговорке: «У черта на Куличках»[15].

«В то время в Москву приехали вселенские патриархи». Было предпринято много попыток изгнать из патриаршей нищепитательницы этого демона, но тщетно: бес оставался там жить, посрамляя всех, кто пытался его изгнать. Царь повелел призвать к себе преподобного Илариона и попросил его изгнать демона: «Потрудись Бога ради и не откажи мне в просьбе. Слышал я о праведной твоей жизни перед Богом[16]».

Преподобный Иларион, считал себя неспособным исполнить эту просьбу, но по послушанию царю, в глубоком смиренномудрии, приступил к борьбе с этим демоном. Преподобный вместе с еще двумя своими монахами поселился в нищепитательнице, слезно моля Бога об изгнании демона. Тот, будучи невидим, воздвиг брань на преподобного, чтобы устрашить его: швырял большой камень, сотрясал весь дом и другие козни творил. Но преподобный, в течение пяти недель молившись в богадельне, постепенно одолел демона, и затем окончательно изгнал его из нищепитательницы. Прожив после этого там еще пять недель (то есть всего – десять недель) преподобный Иларион возвратился в свой монастырь.

После смерти благочестивого царя Алексея Михайловича престол и скипетр самодержавия принял его сын Федор Алексеевич, который вскоре узнал о добродетельной жизни преподобного Илариона и стал его близким другом. Царь очень почитал преподобного Илариона, советовался с ним (например, относительно избрания своей невесты) и духовно окормлялся у него. Прп. Иларион часто бывал в царских покоях, являлся крестным отцом и восприемником царских детей, и был духовным наставником царской семьи, которая любила и почитала его как своего отца. Царь Федор Алексеевич дважды совершал паломничество во Флорищеву пустынь. Он много средств пожертвовал обители и построил там в течение одного года (в 1680-1681 гг.) вместо деревянной каменную церковь в честь Успения Пресвятой Богородицы. Написанные ранее иконы были перенесены в новую церковь из прежней. Пять икон, «зело пречудливо и тщатливейше» написанные, в том числе две чудотворные, принадлежали кисти известного иконописца Симона Ушакова, и являлись его вкладом в обитель.

Вскоре после этого в 1681 году 11 декабря преподобный Иларион был рукоположен в сан архиепископа Суздальского, а через несколько месяцев царь и патриарх Иоаким почтили его званием митрополита. Титул митрополита повышал статус древней Суздальской кафедры.

Митрополит Иларион, неотступно пребывая возле царя до самой его смерти, последовавшей 27 апреля 1682 года, вскоре после кончины самодержца прибыл в Богоспасаемый град Суздаль.

«В то время преосвященный митрополит Иларион ушел (из Москвы) на престол свой во град Суздаль, где с усердием учил слову Божию, так что не было ни одного дня без проповеди. Пребывая в таком высочайшем чине (митрополит Иларион) не вознесся сердцем своим, но покрывал его глубочайшим смиренномудрием. Он обильно подавал каждому просящему у него. Сам, тайно по ночам, ходил по тюрьмам и богадельням, подавая милостыню. Митрополит был очень милостив и безотказен к нищим. Их всегда было полно на его трапезе. И без них он (арихиерей) никогда не вкушал хлеба. И всю свою жизнь ежедневно наделял нищих деньгами и хлебом и кормил их в трапезной своего архиерейского дома. (Святителем были составлены поимённые списки нуждающихся, дабы никого не забыть и не обойти своей архипастырской милостью). Сам же (свт. Иларион) очень мало вкушал пищи, ради воздержания оставляя в себе места для пребывания обитавшего в нем Святаго Духа. Если и захочет когда вкусить, то от самых простых снедей. Питием же его были кислые щи, … или только вода. От пьянственного пития всегда отказывался и никогда его у себя в келии не держал. (Митрополит Иларион) выкупал нуждавшихся из долговой тюрьмы, одевал и обувал нагих и босых. Одним словом – был отцом и заступником всех сирот и вдов, а более всего – священников, дьяконов и причетников церковных, снабдевая их изобильно и не лишая никого своей щедрой милости. Очень любил сирот и вдовиц, особенно тех, кто ходил в церковь.

Сам же (святитель Иларион) ежедневно посещал все службы соборной церкви (Богородице-Рождественский собор Суздальского кремля), не пропуская ни одной вечерней или утренней службы или Божественной Литургии. За исключением отъездов и служб в других церквях.

…и так, достигнув глубокой старости, до самой своей кончины ходил в церковь на все службы и, несмотря на различные телесные недуги, ни в чем не ослабил своего подвига и поучения к народу.

И, воистину, (свт. Иларион) был равен высокой своей жизнью древним, просиявшим своими добродетелями, святым отцам. Как начал он свое добродетельное житие во Флорищевой пустыне, так и, соблюдая его, закончил. Не уклоняясь ни вправо, ни влево (свт. Иларион) шел царским добродетельным путем и совершил свой подвиг по апостолу Павлу, говорящему: “Подвигом добрым я подвизался, веру сохранил, течение совершил. А теперь приготовлен для меня у подвигоположника Христа Спасителя Бога венец правды” (2 Тим. 4:7)»[17].

«Что же касается Флорищевой пустыни, необходимо отметить, что именно благодаря святителю Илариону на рубеже XVII-XVIII веков она стала одним из главных очагов русской культуры. (Здесь прп. Иларионом была собрана обширнейшая библиотека. Он и сам занимался перепиской книг.) До конца жизни митрополит не оставлял вниманием любимую обитель, регулярно навещая ее и неустанно о ней заботясь.»[18] Подобно тому, как в Сергиевом Посаде после преподобного Сергия Радонежского святильник святости воспринял его ученик прп. Никон, так и во Флорищевой пустыни свт. Иларион вручил после себя настоятельство «ученику своему, очень благоговейному и искусному, преисполненному глубокого смиренномудрия и в духовных подвигах едва ли не равному себе, иеромонаху Иринарху»[19]. До нашего времени сохранилась наказная грамота, в которой святитель Иларион продолжает духовно наставлять монахов своего детища – Флорищевой пустыни, а также регламентирует материальную сторону жизни преуспевающего монастыря.

Будучи уже суздальским митрополитом, святитель Иларион «Создал и в любезной своей Флорищевой пустыни… теплую каменную церковь, и под ней – келарскую, а также каменную хлебопекарню. После этого построил у себя на родине, в селе Кирикове, в нижегородских пределах, очень красивый, изрядный каменный храм»[20].

При управлении своей обширной епархией постоянное и неослабевающее попечение митрополита Илариона было обращено на благочиние и соблюдение устава церковного, а также на духовное состояние священнослужителей. Сам он при этом являлся примером церковного благочиния и благолепия.

Вот какое впечатление на окружающих производило, например, чтение Святителем Иларионом Святого Евангелия: «…он же начал читать громогласно, с расстановкой, размеренно, отчетливо и поучительно; и потекло из его уст слово Божие как река пресладкая, всех сердца просвещающая и напояющая…»[21].

Боярин Иван Максимович Языков так описывает царю Феодору Алексеевичу свои впечатления от проповеди преподобного: «Благочестивый царь, нет в нынешние времена в твоей державе человека, сияющего бо?льшими добродетельми. Воистину, сей муж свят и велик пред Богом!

Случилось нам с воеводой Петром Лопухиным слушать поучительное слово Божье из уст преподобного. Оно исходило из него, как бурное дыхание из громогласной трубы, просвещая сердца всех слушающих. В наших сердцах при этом рождались умиление и слёзы, от которых невозможно было удержаться»[22].

Замечательно, что жизнеописатели Святителя Илариона, уже бывшего в архиерейском чине, зачастую продолжали называть его преподобным, подчёркивая тем самым аскетический подвиг святого. Есть также и совмещённый вариант именования свт. Илариона: Преподобный Митрополит.

«Во время богоугодного святительства митрополита Илариона, по благословению святейшего патриарха Адриана, в граде Владимире переложил мощи святого благоверного князя Александра Невского в новую раку». Святитель Иларион особенно заботился о почитании суздальских святых: «…после особенного явления (свт. Илариону) преподобной благоверной княжны Евфросинии Суздальской, по изволению того же патриарха, были им обретены ее мощи (в 1699 г.) в богоспасаемом граде Суздале, источающие чудеса обильно.»[23]

Там же, в Спасо-Преображенском монастыре г. Суздаля митрополит Иларион переложил в новую раку мощи преподобного Евфимия Суздальского, заказал новые иконы местного ряда иконостаса, а во Флорищевой пустыни способствовал прославлению местночтимой Флорищевской Владимирской иконы Божией Матери.

Суздальский митрополит Иларион являлся советником патриарха Адриана в общецерковных делах и участвовал в хиротониях иерархов Русской церкви: епископа Митрофана Воронежского, Киевских митрополитов Гедеона и Варлаама. Будущий святой святитель Митрофан Воронежский начинал своё монашеское поприще в епархии свт. Илариона, в Золотниковской пустыни, о которой будет упомянуто далее. Там же, во Владимирской области, он был игуменом Свято-Успенского Косьмо-Яхромского монастыря. 24 июля 1691 г. Патриарх Адриан вместе с митрополитом Иларионом освятили Троицкий собор в Троице-Сергиевой лавре.

Исторический архитектурный облик древнего г. Суздаля приобрёл свои основные черты именно во время митрополита Илариона. И в наше время богоспасаемый град Суздаль продолжает свидетельствовать всему миру о духовной высоте и благолепии Православия.

«И так пребывая Иларион митрополит в своем… граде Суздале столько… сотворил чудес, что о них невозможно рассказать подробно. Когда к нему приходил кто-либо для принятия хиротонии священства или дьяконства, он узнавал все о (том человеке) даром прозорливости.»[24]

Из многочисленных прижизненных чудес, описываемых в различных вариантах жития свт. Илариона, здесь приведем лишь один пример, свидетельствующий о прозорливости святого.

«Однажды благоверная царица и великая княгиня Праскева Феодоровна… из царствующего града Москвы пришла, чтобы увидеться с преосвященным Иларионом митрополитом в находящиеся вблизи града Суздаля обители, Спасо-Кукотскую и Золотниковскую пустыни.» С царицей были три ее дочери, за которых мать попросила святителя помолиться. После Божественной Литургии митрополит Иларион «пророчески... предвозвестил» царице об одной из бывших с нею дочерей, ставшей впоследствии самодержицей Всероссийской Анной Иоановной. И та, «вспомнив пророчество о себе преосвященного Илариона митрополита, от своих царских сокровищ на поминовение его, много денег посылала в град Суздаль в соборную церковь и в другие обители, а также во Флорищеву пустынь.»[25]

Сама жизнь святителя Илариона являлась для окружающих видимым чудом, и многие, еще при жизни митрополита, считали его святым. О чем свидетельствует хотя бы тот факт, что первое житие свт. Илариона было составлено еще при его жизни диаконом Григорием по просьбе монаха Даниила Евреянина между 1686 и 1691 годами. Келейник митрополита Илариона, иеромонах Мефодий, описавший с предельной достоверностью факты жизни своего духовного отца, прожив с ним более 20-ти лет, так пишет о телесных подвигах святителя: «Даже в глубокой старости, не прекращал (святитель Иларион) делать земные поклоны в церкви и келейно. На келейном убо правиле поклонишися на коемждо сте тридесятократно, воздеюще преподобнии свои руце, яко херувим любовью к Богу паряше. Итак, пребывая в молитве, до конца оставался стоять с высоко поднятыми руками. Когда же стал изнемогать в старости, то творил неизменно поясные поклоны и так же долго стоял в молитве с воздетыми руками. От поклонов на руках и ногах его кожа сделалась жесткой как верблюжья. Таким усилием неленостно достигал (святитель Иларион) Царства Небесного. От воздержания и великих трудов плоть его изсохла и прилепилась к костям. Сам же святитель Божий был среднего роста, худой от воздержания, но обладал (физической) силой как у двух или трех человек (одновременно).

В последние годы своей жизни от безмерносильных проливаемых пред Богом слез глаза (митрополита Илариона) лишились зрения. Тем не менее еще лучше видя очищенным сердцем самого Господа, (святитель) в течение нескольких лет успешно управлял своей епархией (служил, совершал хиротонии) и совершал безкровную жертву Богу. Протопресвитер нижегородского собора Исайя поведал следующее, услышанное им из уст самого святителя: “Когда он, святитель Божий, служит святую Литургию, в то время чудесным образом отверзаются его очи и он все видит и священнодействует до самого отпуста. Когда же сотворит отпуст (конец службы), тогда вновь затворяются его очи и он опять ничего не видит”.

Из царствующего града Москвы во град Суздаль за некоторую вину под присмотр был прислан (без права архиерейского служения) епископ Тамбовский Леонтий. По прошению преподобного (свт. Илариона) ему вновь было разрешено служить в архиерейском облачении в двунадесятые праздники».[26]

Но неблагодарный этот епископ, желая занять кафедру святителя Илариона, написал царю Петру I донос, в котором, указывая на то, что митрополит слеп и не может управлять епархией, пытался его всячески опорочить. Среди прочей клеветы этот лжец говорил о том, что митрополит Иларион покровительствует государственным преступникам. (В житии святителя есть сведения о том, что он воспользовался древним правом архиереев печаловаться за опальных и ходатайствовал перед властями за мятежных стрельцов. Посредничество Суздальского митрополита предовратило кровопролитие). Царь Петр Алексеевич, вызвав клеветника в Москву, лично разобрался в этом деле и повелел: «Святителю же Божию… пребывать на своей кафедре до самой его кончины».[27]

Были и иные попытки, в том числе со стороны другого епископа, отстранить митрополита Илариона от управления епархией, сделав жизнь архиерея на кафедре невыносимой. Используя свои связи в Москве, этот архиерей сделал так, чтобы святитель был лишен положенного ему от казны обеспечения: деньгами, продуктами и прочими жизненно необходимыми вещами.

«Напрасно он (этот епископ) хлопочет о том, чтобы получить у меня, еще живого, престол. Ибо не знает, что скоро отойдет от временной этой жизни. Больше трех лет он не проживет».[28], - пророчествовал о своем суетливом преемнике святитель. Что и сбылось.

«Тогда некоторые боголюбивые граждане, видя, что преподобный терпит великую нужду, стали приносить все для него необходимое. Так же и многие благороднейшие жены из царствующего града Москвы с избытком обеспечивали все его (свт. Илариона) нужды».[29]

Царь же Петр неизменно заступался за святителя Илариона: «И дошли об этом слухи благочестивому царю Петру Алексеевичу. Он же тем завистникам запретил это делать, а святителю Божию не повелел от престола своего отступать».

За неделю до смерти с митрополитом Иларионом на службе в соборной церкви случилась болезнь. Уже будучи на смертном одре, святитель преподал последнее благословение всему царскому дому, государству Российскому, братии Флорищевой пустыни и всей своей пастве. После чего «Святитель Божий вновь сотворив на себе крестное знамение, предал душу свою в руки Божии».[30] Кончина святителя в возрасте 76 лет произошла 14 декабря 1707 года. 26 лет митрополит Иларион с совершенной самоотдачей окормлял свою паству на древней суздальской земле. Великое смиренномудрие и нестяжание свт. Илариона проявилось и после его кончины: Из личных денежных средств, после полной духовных и телесных подвигов жизни этого великого и милостивого церковного строителя и нищепитателя осталось всего три полушки (полторы копейки) денег. После смерти святителя, к его телу, которое в течение 16 дней до самых похорон оставалось нетленным, стекалось великое множество народа.

Чудеса у гроба святителя Илариона начались еще до погребения и, как повествует об этом келейник владыки иеромонах Мефодий, их невозможно было все перечислить. Упомянем здесь лишь два чуда, свидетельствующие о том, как были вразумлены те, кто сомневался в святости митрополита Илариона и истинности его чудес. Монахини суздальского Покровского монастыря во время повечерия в церкви с восхищением рассказывали о чудесах, происходивших после обращения с просьбами к отшедшему ко Господу святителю Илариону. Это услышал служивший в монастыре протопресвитер Симеон и подумал, что хоть и свят митрополит Иларион, но чудеса, которые о нем рассказывают – неистинны. Когда же этот протопресвитер в конце повечерия начал творить отпуст он лишился дара речи и не мог сказать ни слова. После этого протопресвитер вспомнил свой злой помысл о святителе Иларионе, раскаялся в нем и, сотворив на себе крестное знамение, помыслил: «Ей, свят есть преосвященный Иларион митрополит. И истинны чудеса его, о которых я слышал».[31] После чего, как ни в чем не бывало, этот протопресвитер стал произносить отпуст.

В Москве у жены боярина Аврамия Феодоровича Лопухина Феодосии три ребенка были мертворожденными. Боярыня сильно об этом скорбела и боялась, что носимый ею плод еще одного ребенка вновь окажется мертвым. Одна ее знакомая посоветовала ей призвать в помощь суздальского митрополита Илариона как изрядного целителя в скорбях и помощника тем, кто просит у него. Боярыня Феодосия сильно усомнилась в том, что по молитвам почивающего в Бозе митрополита у нее может родиться живой ребенок. Она возразила своей подруге, говоря о том, что не знает, как просить помощи у митрополита Илариона, который при жизни не был с ними знаком, а потому не мог любить их.

После этого боярыне во сне явился святитель Иларион и сказал ей: «Кому и какое зло сотворил я при жизни? Я никогда ничего плохого не делал даже тем, кто меня ненавидел. Разве я тебе нанес какую-либо обиду и ты меня, как какого-то немилосердного врага теперь порицаешь? Призови меня в помощь и ребенок, которого ты носишь, родится живым».[32] Проснувшись, боярыня рассказала о своем видении окружающим и обратилась за помощью к митрополиту Илариону, как благословил ей явившийся во сне святитель. После чего у боярыни Феодосии Лопухиной родилась дочь Анастасия. В благодарность святителю за такое ходатайство перед Богом боярыня Феодосия послала в Суздаль свои пожертвования, из которых просила отслужить у могилы преподобного митрополита Илариона двенадцать панихид.

Традиция служить панихиды на могиле святителя Илариона для получения просимого у него, сложилась после кончины митрополита и продолжалась в течение трех веков вплоть до церковного прославления этого святого. На месте погребения митрополита Илариона всегда стоял его большой портрет (святитель в полном архиерейском облачении), который воспринимался верующими как икона.

Около 20 случаев исцелений после молитв святителю Илариону были известны уже к середине 18 века и описаны в «Повести о блаженной жизни преосвященного Илариона…» (Описание этих чудес прилагается к настоящему докладу). В 1893 году на средства московской благотворительницы А.А. Шишкиной над захоронением было установлено новое надгробие, огражденное золоченой решеткой. Память святителя Илариона чтили 12 ноября совершением крестного хода.

Приведем еще один рассказ о чудесном явлении святителя Илариона, которое произошло, по свидетельству очевидца, нашего современника – директора ГВСМЗ (Государственного Владимиро-Суздальского музея-заповедника) Варганова Алексея Дмитриевича. В 40-е годы прошлого столетия Алексей Дмитриевич, работая над описанием раскопа захоронения свт. Илариона, вспомнил, что оставил на месте погребения тетрадь, в которую заносил сведения о раскопках. Ночью он вышел из своей квартиры, находившейся непосредственно в архиерейских палатах (в колокольне) и отправился в Рождественский собор. Там он увидел ярко освященный храм с архиерейским служением в нем. На амвоне стоял святитель Иларион в полном архиерейском облачении с дикирием и трикирием.

Фигура святителя Илариона на протяжении многих лет вызывает большой интерес среди ученых: историков и культурологов. О нем были выпущены в свет и продолжают издаваться многочисленные научные публикации, проводятся конференции.

Значение святителя Илариона для российского общества концентрированно выражено в словах Василия Тимофеевича Георгиевского, известного учёного, просветителя и церковного деятеля, о святителе Иларионе, сказанных более века назад: «Это был архипастырь, который своею святою жизнью и плодотворною просветительною деятельностью снискал себе глубокое уважение во всех слоях современного ему общества, начиная от царя и кончая самым последним простолюдином».[33]



Ссылки.

Цитаты первоисточников приведены по книге: «Житие Илариона, митрополита Суздальского и Юрьевского. Стихотворное изложение в сопровождении текстов краткой и пространной редакций // Серия ГВСМЗ «Публикация музейного памятника». Выпуск 7». 1. Указ. соч. стр. 65.
2. Там же.
3. Указ. соч. стр. 61.
4. Указ. соч. стр. 62.
5. Указ. соч. стр. 65.
6. Указ. соч. стр. 64.
7. Указ. соч. стр. 71.
8. Там же.
9. Указ. соч. стр. 73.
10. Там же.
11. Указ. соч. стр. 78.
12. Указ. соч. стр. 84.
13. Там же.
14. Указ. соч. стр. 89.
15. Указ. соч. стр. 90.
16. Там же.
17. Указ. соч. стр. 118-119.
18. Указ. соч. стр. 16.
19. Указ. соч. стр. 119.
20. Указ. соч. стр. 123.
21. Указ. соч. стр. 65.
22. Указ. соч. стр. 102.
23. Указ. соч. стр. 128.
24. Указ. соч. стр. 120.
25. Указ. соч. стр. 128.
26. Указ. соч. стр. 123.
27. Указ. соч. стр. 124.
28. Указ. соч. стр. 125.
29. Там же.
30. Указ. соч. стр. 126.
31. Указ. соч. стр. 129.
32. Там же.
33. Указ. соч. стр. 23.