ПУБЛИКАЦИИ

Прозоров Василий Аникитич - протоиерей 

Владимирские Епархиальные Ведомости.
Отдел неофициальный. № 20-й. 15.10.1893 г.

"Василий Аникитич Прозоров"

Василий Аникитич Прозоров — уроженец Владимирской епархии и питомец Владимиpской духовной семинаpии; по окончании курса в Казанской дух. академии и после недолговременной службы в Самарской семинарии, он в 1886 г. перешел в свою родную семинарию, где для его деятельности открылось широкое поле.

Известно, что Владимирская губерния с самых первых пор появления раскола сделалась местом укрывательства и деятельности и вожаков и приверженцев разных раскольнических толков. На многочисленных и многолюдных фабриках и заводах Владимирской губернии немало жило старообрядцев, а в некоторых местностях раскольники составляли преобладающее население. Понятно, что столпы «древляго благочестия» стараются всеми мерами и всеми неправдами поддержать эти гнезда раскола, не только охраняя, но по возможности и расширяя область их.

И вот сюда-то, в этот угол православной Руси, зараженный расколом, но родной и близкий сердцу Василия Аникитича, стремился он, полный тогда еще свежих сил, хорошо подготовленный к педагогической и миссионерской деятельности. Получив назначение на кафедру обличения и истории раскола во Владимирской семинарии, Василий Аникитич с свойственным молодости увлечением отдался важному делу изучения этой темной стороны Русской истории и не задумался выйти на борьбу с нею.

И действительно, ни одно выдающееся явление в области раскола, ни одно более или менее замечательное сочинение, написанное в защиту или опровержение раскола, ни один учитель раскола, появлявшийся во Владимирской губернии или соседней местности — не проходили незамеченными со стороны Василия Аникитича.

Знакомый еще с академической скамьи с лучшими трудами по истории и обличению раскола и во время своей преподавательской деятельности основательно познакомившись со всеми трудными вопросами и спорными пунктами, представляемыми расколом, Василий Аникитич твердо и умело повел дело борьбы с этим опасным и сильным врагом православия. Он не ограничился одним преподаванием истории и обличения раскола воспитанникам семинарии и в ее стенах, а сразу же перенес свою деятельность на общественную арену и стал вести публичные беседы с самими расколоучителями и в самых центрах раскольнической пропаганды. Каждую зиму по нескольку раз, а иногда и чрез каждую неделю, Василий Аникитич отправлялся куда-нибудь в соседнее или отдаленное село на беседу с приехавшим коноводом раскола или вел такую беседу в самом Владимире. До хрипоты в горле, до кружения головы и боли в груди, по нескольку часов кряду, иногда чуть не по целым суткам, без перерыва, вел он эти беседы, окруженный нападающими совопросниками из раскольников и любопытными слушателями из православных. С книгами в руках, а часто и не обращаясь к ним, но твердо зная каждый листок, каждую строку старопечатной уважаемой в расколе книги, он смело и умело отражал все нападки совопросников, опровергал их возражения и доказывал кривизну их толкований, — удивляя и своих противников и православных обширными знаниями и основательностью суждений.

Не раз случалось, что главари раскола, испытавшие трудность борьбы с таким опасным защитником православия, приезжая в какое-нибудь село для посрамления, как они говорили, никонианских учителей и узнав, что ожидается туда на беседу Василий Аникитич, во избежание собственного посрамления, тайком уезжали из села под предлогом какой-нибудь неотложной нужды, — и беседа расстраивалась.

Но заслуга Василия Аникитича не в том только, что он сам умел хорошо вести свои беседы с раскольниками, а главным образом — в том, что он умел и своих учеников заохотить к этому делу и приучить к борьбе с расколом.

В последние годы Василий Аникитич, отправляясь куда-нибудь на беседы, всегда брал с собою по нескольку человек воспитанников, которые или только слушали и тут же записывали эти беседы, или даже, сами вступали в состязание с раскольниками, продолжая и частью облегчая труды Василия Аникитича.

В настоящее время во Владимирской епархии есть целые десятки священников и школьных учителей, которые, воспитавшись под руководством Василия Аникитича, очень успешно ведут собеседования с раскольниками. Притом же очень многие из упомянутых бесед печатались в Епархиальных Ведомостях и могут служить руководством для тех, которые не могли присутствовать на беседах.

Кроме этих бесед, происходивших обыкновенно в главных пунктах раскольнической пропаганды, Василий Аникитич довольно часто вел и церковные внебогослужебные собеседования во Владимирском кафедральном соборе, избирая предметом их такие вопросы, которые могли иметь хотя косвенное отношение к его специальности.

И созываемые, по распоряжению Епархиального Преосвященного, миссионерские противораскольнические съезды священников из всех мест, зараженных расколом, не обходились без участия Василия Аникитича. На них он являлся всегда самым деятельным членом, помогая духовенству своими советами и указывая, на основании своей практики, очень важные пункты, на которые следует обращать внимание при обсуждении мер, необходимых для противодействия расколу.

Духовенство очень дорожило советами и указаниями Василия Аникитича, и многие священники, как из бывших, так и из побывших его учениками в семинарии, часто обращались к нему, и письменно и лично, по поводу каких-нибудь недоумений относительно раскола. Епархиальная власть и ближайшее семин. начальство ценили надлежащим образом труды и деятельность Василия Аникитича и поощряли и поддерживали его всеми зависящими от них средствами.

Назначение же Василия Аникитича преподавателем в Санкт-Петербургскую семинарию, с целью развития и усиления миссионерской деятельности против раскола в Санкт-Петербургской епархии, показывает, что деятельность Василий Аникитич обратила на себя внимание и самого церковного Правительства.

12-го сентября 1893 г. корпорация Владимирской духовной семинарии провожала одного из своих сослуживцев, преподавателя Василия Аникитича Прозорова, неожиданно переведенного на новое место службы в Санкт-Петербургскую семинарию.

Как только получено было известие о переводе Прозорова в Санкт-Петербург, у бывших его сослуживцев тотчас явилась мысль товарищески проститься с ним. Сентябри 12-го числа после литургии все преподаватели семинарии собрались в квартире о. Ректора, куда приглашен был и Василий Аникитич. По сборе всех преподавателей и некоторых лиц, имевших ближайшее отношение к деятельности Василия Аникитич, о. Ректор от лица семинарской корпорации поднес Василию Аникитичу образ Божией Матери, поручая его покрову Небесной Заступницы на новом месте службы и прося его принять этот образ, как залог непрерывного общения с родной ему семинарией.

После этого Василий Аникитич приглашен был разделить со всеми собравшимися братскую трапезу. За обедом о. Ректор, объяснив вкратце цель общего собрания и обращаясь к Василию Аникитичу с выражением сожаления о необходимости расстаться с ним, а вместе указав на новое назначение его как на знак внимания Высшего Начальства к тем трудам, какие нес Василий Аникитич для блага своей родной семинарии и родной епархии, о. Ректор предложил присутствующим пожелать Василий Аникитич здоровья и крепости сил для продолжения педагогич. миссионер. деятельности на новом месте, что он, о. Ректор, считает чрезвычайно важным условием для достижения верных успехов во всяком деле и что так необходимо будет для Василия Аникитич в Петербургском климате, далеко не отличающемся благоприятными условиями для здоровья особенно тружеников науки.

Предложенный затем о. Ректором тост за здоровье Василий Аникитича был принят и покрыт дружными восклицаниями всех присутствующих. На высказанные о. Ректором и присутствующими благожелания Василий Аникитич отвечал следующею речью:

«Глубокоуважаемый отец Ректор и дорогие товарищи! Владимирская духовная семинария мне родная, — и я почитаю себя счастливым, что мне пришлось послужить вместе с вами делу воспитания и образования юношества в родной мне семинарии. Правда, я служил здесь не особенно много; но память об этих немногих годах моей службы в родной семинарии сохранится во мне до тех пор, пока я жив.

Помимо должности преподавательской я нес на себе тяжелые и ответственные обязанности миссионерские в родной мне епархии. Я старался разнообразными способами и мерами, находившимися в моем распоряжении, действовать к ослаблению раскола и сектантства и к утверждению православных в преданности св. вере. Вы всегда участливо относились к моему миссионерскому служению и старались помочь мне в этом трудном деле различными советами и указаниями, которыми я всегда дорожил и которые старался применить на деле. Ваше сочувствие к моей миссионерской деятельности служило для меня поддержкой, поощряло и ободряло в исполнении весьма тяжелых миссионерских обязанностей. Приношу вам, дорогие сослуживцы, за все это глубокое спасибо. По долгу сердца приношу вам большую благодарность и за весьма радушные проводы меня на новое место службы».

Через несколько минут протоиерей В.В. Косаткин, секретарь Братства св. Александра Невского, обратившись к Василий Аникитич, сказал:

«Достопочтеннейший Василий Аникитич! Вы были первым во Владимирской семинарии преподавателем истории и обличения русского раскола и сектантства — после того, как в ней открыта была кафедра по сему предмету, и вместе с тем Вы явили себя первым, усердным и опытным руководителем миссионерского дела во Владимирской епархии.

Будучи преданнейшим своему делу наставником питомцев семинарии, детей священно- и церковно-служителей Владимирской епархии, Вы во все время службы своей здесь не переставали быть неустанным руководителем и многополезным советником и родителей Ваших питомцев в противораскольнической деятельности их. Скольких священников вдохновили Вы к миссионерским трудам, скольких колеблющихся в вере их прихожан Вы просветили светом учения православной Церкви! Не было, кажется, случая, чтобы какой-либо миссионер, священник ли, мирянин ли он, бывши в Владимире не посетил Вас и не испросил у Вас разрешения тех или других недоразумений своих. Вы не щадили своего здоровья для святого дела, Вы нередко целые ночи проводили в беседах с деятелями против раскола. Мало того: Ваша деятельность не ограничивалась только городом Владимиром, — Вы не мало сделали поездок в самые места жительства раскольников, в села и деревни, иногда довольно отдаленные, чтобы, с одной стороны, изучить раскол на месте, а с другой — чтобы побеседовать с коноводами его.

С целью практического ознакомления своих воспитанников с способами ведения бесед Вы некоторых из них, с разрешения начальства, брали с собой на беседы в окрестные села и деревни. Благодаря сему, мы имеем в настоящее время уже многих учеников Ваших истовыми борцами против раскола. — Незабвенными останутся среди духовенства нашей епархии в особенности труды Ваши, которые Вы несли в наших епархиальных миссионерских собраниях. Сколько недоуменных вопросов было разрешено на сих собраниях благодаря Вашим просвещенным и опытным указаниям, сколько полезнейших мероприятий было установлено при помощи Вашей для успешнейшего воздействия на раскольников и православных, живущих среди их!

Ваше имя пребудет незабвенным для духовенства Владимирской епархии; все деятели против раскола несомненно поскорбят при известии о Вашем перемещении отсюда. Но молитва служителей алтаря Господня будет непрестающей о Вас: уверением в этом да послужат Вам те единодушные и единогласные многолетствования, которые возглашались Вам на каждом миссионерском собрании нашем.

Слава о Вашем доблестном служении миссионерскому делу во Владимирской епархии распространилась далеко и за пределами ее: она достигла столицы, она сделалась известна Высшему Духовному Начальству. И вот, по определению Св. Синода, Вы делаетесь наставником питомцев Санкт-Петербургской дух. семинарии и, вероятно, одним из первых вождей миссионерского дела в Санкт-Петербурге.

Усерднейшая просьба наша к Вам: не порывайте в будущем общения Вашего с нами — Владимирцами, не переставайте делиться с нами Вашими взглядами на дело противораскольнической и противосектантской миссии. В заключение всего, низко Вам кланяюсь и усерднейше и искреннейше благодарю Вас, Василий Аникитич, и за ту участливую, неустанную и всегда радушную помощь, которую Вы оказывали лично мне в моих трудах по устроению и усовершенствованию противораскольнической миссии во Владимирской епархии.

Покорнейше прошу вас, господа, возгласить многолетствование Василию Аникитичу, как энергичнейшему борцу за православие, как неутомимому руководителю миссионерской деятельности в нашей епархии, как всегда готовому споспешнику всем труждающимся в сей деятельности братиям нашим. Да здравствует Василий Аникитич на многая лета!»

Все собрание пропело несколько раз самое задушевное многолетие.

Поблагодарив о. протоиерея за высказанные им чувства, Василий Аникитич сказал, что он всегда считал священным долгом трудиться на миссионерском поприще и что он в свою очередь приносит глубокую благодарность Совету Александро-Невского Братства за то содействие, которое последний оказывал его деятельности, — прибавив, что всегда приятно трудиться там, где видится сочувствие и где оказывают поддержку труду и труждающемуся.

После небольшого промежутка инспектор семинарии, А.В. Иванов, обращаясь к Василию Аникитич и ко всему собранию, сказал:

«Высокоуважаемый отец Ректор, досточтимый Василий Аникитич и дорогие товарищи! После того, что было сказано о деятельности Василия Аникитич во Владимирской епархии по миссионерской части, мои слова были бы слабым повторением; но я позволяю себе обратить ваше внимание еще на ту сторону деятельности Василия Аникитич, которая хотя и кажется более скромною, но которая имела ближайшее отношение ко всем нам. Это — следующее: Василий Аникитич, по должности преподавателя истории и обличения раскола, на основании устава соединял с прямою своею обязанностью преподавателя и обязанности библиотекаря. Занимаясь с ним почти ежедневно в продолжение 8 или 9 месяцев в фундаментальной библиотеке проверкой и приведением в порядок книг, я имел случай убедиться в том, с какой аккуратностью и ревностию он занимался библиотечным делом, как будто оно составляло исключительное его занятие; я мог видеть, с какою предупредительностью он старался удовлетворить всякое требование и сослуживцев и учеников относительно выдачи книг из библиотеки.

Каждый, конечно, припомнит и без моего напоминании эту любезную предупредительность Василия Аникитич. Как бы он ни был занят или утомлен, как бы мало ни было у него времени для отдыха и других занятий, но чуть кто заявил желание получить какую-нибудь книгу из библиотеки, как Василий Аникитич спешил удовлетворить его желанию.

На прощанье с Василием Аникитич осмеливаюсь указать и на другую черту в характере его, которою он оставляет в каждом из нас самое приятное воспоминание о себе, — это общительность, с которою он принимал живое участие во всех беседах, какие обыкновенно ведутся в сборной учительской комнате в промежутки между уроками и в часы свободные от уроков. Какой бы ни возникал вопрос, не только из области расколоведения, но и из Догматики, Каноники, Церковной истории и практики, Василий Аникитич всегда принимал участие в решении его, спешил даже навести справки по специальному какому-нибудь сочинению, относящемуся к спорному вопросу.

Все это показывает в нем не только ревностного и знающего труженика науки, но и хорошего товарища; все это вызывает у всех симпатию к нему. — Предлагаю, господа, тост за здоровье доброго товарища, многоуважаемого Василий Аникитич, с пожеланием ему — в кругу новых сослуживцев встретить такие же искренние симпатии, с какими мы провожаем его!»

Поблагодарив сослуживцев за благожелания и за высказанные в настоящем случае симпатии к нему, Василий Аникитич припомнил, как он с первого же года поступления своего на службу почувствовал себя в родной сфере и как он старался стать в самые близкие отношения ко всем сослуживцам, считая их дело общим делом и видя, что и его дело интересует всех. «И потому, — говорил он, — я с грустью расстаюсь и с родиной, и с родной семинарией, и со всеми служащими в ней, как с близкими родными». На прощанье он еще раз благодарил всех за хорошие отношения к нему. При этом в частности Он благодарил о. Н. Вл. Покровского (Бывшего преподавателя духовной семинарии.) за то, что он содействовал переводу его из Самарской семинарии во Владимирскую и во время службы его во Владимире оказывал ему свое, мало сказать — товарищеское, вернее — родное сочувствие.

По поводу последних слов Василия Аникитич, о. Покровский сказал, что он действительно помнит, как семь лет назад он ходатайствовал пред Владимирским Архипастырем о переводе Василия Аникитич во Владимир, и нисколько не опасался за последствия своего ходатайства. «Последствия эти, — говорил о. Покровский, — теперь пред всеми налицо. И потому не Василий Аникитич должен благодарить кого бы то ни было за перевод во Владимир, а его нужно благодарить за усердную и полезную службу». Лично от себя о. Покровский, как заведующий собеседованиями и чтениями в кафедральном соборе, благодарил Василия Аникитич за его участие в этих собеседованиях.

После о. Покровского к Василию Аникитич обратился с словом преподаватель семинарии Ф.К. Сахаров.

«Многоуважаемый коллега! К общим заявлениям сочувствия Вам, так неожиданно от нас уходящему, позвольте и мне с своей стороны присоединить выражения глубокой благодарности за то содействие, которое Вы оказывали мне при изучении мною раскольнической и противораскольнической литературы. Будучи сами близко знакомы с этой литературой, Вы часто указывали мне, где и какое сочинение можно найти и какое сочинение относится к интересующему меня предмету. Надеюсь, что и переселившись в С.-Петербург, Вы будете продолжать разыскивать и открывать другим сочинения по расколу, к чему столица представляет гораздо больше удобств, чем провинция. Там, и только там, Вы можете встретить и иметь под руками такие сочинения по расколу, о которых мы, провинциалы, знаем только понаслышке. Господа! Пожелаем отъезжающему от нас Василию Аникитич счастливого пути к новому месту службы и успехов в продолжении им своей полезной деятельности!»

Дружные и громкие благожелания были ответом на приглашение Сахарова.

После обеда Василий Аникитич оставался в кругу бывших товарищей до глубокого вечера, проводя время в дружеской беседе и воспоминаниях о прожитом им времени во Владимире. В день отъезда Василия Аникитича из Владимира многие из сослуживцев его и других близких к нему лиц явились на вокзал железной дороги, чтобы еще раз проститься с ним и пожелать ему счастливого пути. Прощанье было самое теплое, сердечное.

Владимирские Епархиальные Ведомости.
Отдел неофициальный. № 20-й. 15.10.1893 г.