ПЕРСОНАЛИИ  >  Житие

Сергий (Озеров Павел Георгиевич) - архимандрит  

АРХИМАНДРИТ СЕРГИЙ (ОЗЕРОВ Павел Георгиевич)

Родился в 1867 в деревне Облучье Тихвинского уезда Новгородской губернии, в крестьянской семье. Окончил Лисинское лесное училище, затем 6 лет служил лесным кондуктором в Вологодской губернии.

Особое влияние на него оказали труды святителя Игнатия (Брянчанинова), которые могли быть прочитаны им еще в юности. Эти книги он любил в течение всей своей жизни. Уволившись с казенной службы, Павел Озеров 13 ноября 1893 года поступил в Спасо-Преображенский Валаамский мужской монастырь, проходил послушание в скиту во имя Всех святых под руководством опытных старцев. Среди скитских насельников в то время были такие подвижники, как иеросхимонах Алексий и иеросхимонах Антипа (Валаамский), которые никому не отказывали в приеме и добром совете.

Указом Святейшего Синода от 10 апреля 1895 года послушники Валаамского монастыря Павел Озеров и Вукол Богданов были переведены в Шмаковский Свято-Троицкий Николаевский Уссурийский монастырь, куда они и прибыли в августе того же года. Вскоре они были пострижены в монашество, получив в утешение имена Валаамских преподобных, и рукоположены: Павел Озеров стал иеромонахом Сергием, а Вукол Богданов – иеродиаконом Германом. Нелегко пришлось молодым, малоопытным монахам в суровой Приморской тайге. Только валаамское воспитание, строгое и беспрекословное послушание, вера в помощь Божью помогали им.

СТРОИТЕЛЬ ШМАКОВСКОГО МОНАСТЫРЯ

В начале 1897 года 60-летний настоятель – основатель Николаевской обители игумен Алексий получил долгожданную отставку и уехал на Афон. 1 января 1897 года иеромонах Сергий (Озеров) принял управление обителью в должности строителя и достойно продолжил дело основателя.

С 1897 г. по 1923 г. под его непосредственным руководством монастырь достигает таких высот, что к 1917 году претендует на статус Лавры, став знаменитым не только в Сибири, но и по всей России, строгостью устава и благотворным влиянием на своих воспитанников заслужив наименование Нового Валаама.

Настоятельский и духовный опыт отец Сергий приобрел на практике. Когда обитель более-менее устроилась, в 1900 году он отправился в поездку в Европейскую часть России. Можно предполагать, что в то время он обращался за советом к валаамским старцам. Известно, что он имел встречу со святым праведным Иоанном Кронштадтским, получил от него в подарок икону священномученика Исидора Юрьевского. Эта поездка духовно укрепила отца Сергия в настоятельских и монашеских трудах.

8 апреля 1903 года отец Сергий возведен в сан игумена. С 1908 года стал председателем Уссурийского братства в честь Пресвятой Богородицы. Он также являлся благочинным женской Южно-Уссурийской Богородице-Рождественской обители.

В течение многих лет монастырской жизни отец Сергий стяжал делание "умной молитвы". Как несомненное проявление молитвенной настроенности и благодатной наполненности внутренней жизни объяснимы присущие ему душевная ясность, спокойствие, незлобивость, терпение, кротость и излучаемое в глазах веселие, словно отблеск Пасхальной радости. Отец Сергий не выделялся ни внешними признаками высокого сана, ни видимым со стороны совершением молитвы. Но его вера и благочестие, подобно ровному дыханию, неприметно проявлялись во всем его скромном облике.

Благоговейное почитание Божией Матери отцом Сергием выражалось торжественными празднованиями в честь икон Пресвятой Богородицы Казанской, Иверской (особо чтимых в Уссурийской Шмаковской обители), Владимирской, Боголюбской, Смоленской, Тихвинской. Показательно, какое большое значение придавал отец Сергий молитвенной жизни, совершению Богослужения и участию в нем молящихся в храме.

Дни церковного года обретали в его жизни двойное значение. Празднование святым соединялось с поминовением живых и умерших в дни их памяти. Особая любовь отца Сергия к русским святым, прославленным и еще не прославленным, выражалась в почитании святых просветителей Сибири Иннокентия и Софрония Иркутских, святителей Иоанна Тобольского, Иоасафа Белгородского, Питирима Тамбовского, Иннокентия (Вениаминова) - просветителя Северной Америки и Дальнего Востока.

В годы своего настоятельства отец Сергий воспитал многочисленное братство (в 1903 году здесь было 100 монахов, в 1915 - уже около трехсот), сплоченное любовью ко Христу и друг к другу. Братскую любовь пронесли они до конца жизни. Являясь настоятелем, он был также и первым послушником в обители, не только управляя братией, но и служа ей.

Под руководством игумена Сергия в обители с самого начала ее деятельности главное внимание уделялось духовному развитию братии, испытанию ее совести через откровение помыслов и исповедь. В преддверии революционного 1917 года отец Сергий стяжал признание опытного духовного наставника. Так, во «Владивостокских епархиальных ведомостях» сохранились сведения о том, что в 1914 году группа почитателей отца Сергия подарила ему золотой наперсный крест от имени духовенства и паствы Владивостокской епархии. Среди многих обращенных к нему благодарственных слов читаем:

«Наблюдается странное, но глубоко характерное и знаменательное явление: старинные благоустроенные обители обращаются к вам, в юную, не насчитывающую и двадцати лет своего существования обитель, за советом по тем или иным вопросам монастырского общежития. Здесь невольно исполняется слово Священного Писания, что истинная седина человека – не в числе лет, а в мудрости и житии нескверном. Поэтому вы, еще не имея телесной седины, уже являетесь старцем, в специальном значении этого слова, не только для вашей братии, не только для многочисленных ваших духовных почитателей и особенно духовных детей из среды духовенства и мирских людей здешнего края, но даже для иночествующих разных монастырей России и отчасти Европейской России».

В воспоминаниях, собранных диаконом Сергием (Трубачевым), лично знавшим и почитавшим ссыльного архимандрита вместе со своим отцом – священномучеником Зосимой, немало свидетельств о старческом даре отца Сергия. По словам монахини Антонии, "когда усовершенствовался он в духовной жизни и прославился своей мудростью, то те, кто в молодости руководили им в монашеской жизни, стали письменно спрашивать совета у своего ученика".

Однако сам он скромно относился к своему дару, поэтому наставлял братию не от себя, а в согласии со святыми отцами. В обители действовала библиотека и привилась любовь к чтению книг святых отцов о монашестве. Сам отец Сергий переписывал в тетрадь отдельные «крупицы» опыта святых отцов – «Заветы инокам», которые монастырь стал издавать с 1909 года.

Предположительно в 1916 году игумен Сергий был возведен в сан архимандрита.

За годы его управления монастырем в нем появились кирпичные жилые и служебные здания, множество хозяйственных строений. Угодья составляли более 4 тысяч десятин земли, четверть их занимали леса. В хозяйстве была паровая мельница, кирпичный, свечной и маслодельный заводы, различные мастерские и даже электростанция; монахи занимались выделкой овчин, существовал пимокатный промысел. При монастыре появилась больница, школа с проживанием детей, иконописная мастерская, даже типография и фотолаборатория.

Велась активная и вполне успешная сельскохозяйственная деятельность: был заложен фруктовый сад, проведены дороги, монахи выращивали пшеницу, овес, горох, гречиху и лен, овощи, картофель и даже рис, завели разнообразный скот - коров, коз, овец, лошадей, рабочих быков и стадо пятнистых оленей. Монашеские ягодные плантации давали большие урожаи земляники, малины, смородины, крыжовника, ежевики.

Революционные события в России нарушили покой уединенного монашеского бытия. Монастырь, весьма удачно расположенный с военной точки зрения, не могли обойти своим вниманием ни красные, ни белые. В его типографии печатались документы и воззвания "Верховного правителя России" адмирала Колчака, на его территории в 1920-м году располагался белогвардейский офицерский отряд, ставка генерал-лейтенанта Романовского - главноуполномоченного Генерального штаба российской армии по Дальнему Востоку. Неоднократно наведывались в монастырь по своим делам и офицеры академии Генштаба, которая находилась в то время во Владивостоке. Когда монастырь впервые подвергся разорению красноармейцами в июле-августе 1918 года, подавляющая часть братии покинула монастырь, опасаясь беззаконной расправы. После ухода красных в сентябре того же года архимандрит Сергий с братией возвратились и начали восстанавливать обитель. Однако после окончательного утверждения в Приморье советской власти дни монастыря были сочтены. В это время отец Сергий был судим по обвинению в помощи белогвардейцам.

В 1923 году монастырскими владениями наконец-то заинтересовалась Советская власть. 23 апреля того года Примгубком РКП(б) постановил: "Все имущество бывшего Шмаковского монастыря: строения, промышленные предприятия, хозяйственные оборудования, живой и мертвый инвентарь и прочее ..., являющееся в силу постановления Дальревкома от 28 ноября 1922 года и Декрета С.Н.К. "Об отделении Церкви от государства" народным достоянием, передать в ведение Приморского Губернского Земельного Управления". Все имущество монастыря было оценено приемной комиссией в 115569 руб. 92 коп., и духовная обитель была преобразована в Шмаковский совхоз. Монахи и послушники оставались в стенах своего бывшего дома до1924 года, и лишь тогда вместе с архимандритом Сергием (Озеровым) были вынуждены покинуть монастырь. В октябре 1924 года обитель была объявлена закрытой под предлогом перевода в ее здания сельскохозяйственного техникума.

В ИЗГНАНИИ

И в рассеянии взаимная любовь соединяла братию Свято-Троицкой обители со своим архимандритом, ставшим для них истинным духовным отцом. Отец Сергий также наставлял и сестер Южно-Уссурийской Рождество-Богородицкой обители, бедствующих в изгнании. По его благословению послушница Ольга Слепцова приняла в 1926 году монашеский постриг с именем Сергия.

После отъезда из закрытой Уссурийской обители до 1928 года архимандрит Сергий служил в Иркутском Вознесенском монaстыре, где сосредоточилась и часть братии. Однако отца Сергия и его старейшего сподвижника – игумена Германа - влекло на Валаам. Как свидетельствовал послушник Николай Сушко, оба намеревались вернуться туда. Надеясь на содействие митрополита Сергия (Страгородского), архимандрит Сергий приезжал в Москву, но возвращение на Валаам не состоялось.

В 1928 году отец Сергий поселился в городе Ростове Ярославской области и служил в Успенском соборе Кремля вместе с иеромонахом Павел (Балябой) и диаконом Онисимом (Слинько). В это время архимандрита Сергия посещали его ближайшие сподвижники и ученики: игумены Герман и Пантелеимон, иеродиакон Маврикий (впоследствии архимандрит, благочинный Троице-Сергиевой Лавры). Духовным руководством отца Сергия пользовались в Ростове и сестры Спасо-Евфросиниевской Полоцкой обители, оказавшиеся там со времени эвакуации.

По свидетельству лиц, близких архимандриту Сергию, митрополит Сергий (Страгородский) вызывал его в Москву для назначения на архиерейскую кафедру, но отец Сергий отклонил это предложение и назвал другого кандидата - бывшего духовника Уссурийских иноков игумена Пантелеимона (Максунова), который и был наречен в 1928 году епископом Хабаровским. В начале 1930-х годов владыка Пантелеимон был арестован и отправлен в Мариинские лагеря, где и скончался в тюрьме. Отец Сергий очень скорбел о безвременной кончине своего друга, почитал владыку как священномученика, принявшего страдальческий крест вместо него.

Но чашу страданий предстояло испить и архимандриту Сергию. 7 сентября 1929 года он был арестован в Ростове по делу Ярославского "филиала" ИПЦ, в связи с "делом" епископа Димитрия (Любимова).

3 января 1930 года коллегия ОГПУ слушала дело «духовенства Ивановской Промышленной области» по обвинению архиепископа Варлаама (Ряшенцева), епископа Николая (Голубева), архимандрита Сергия (Озерова) и других, всего тридцати трех человек в «контрреволюционной деятельности и антисоветской агитации». По ст.58-10, 58-11 УК РСФСР отец Сергий был приговорен к 3 годам ИТЛ и отправлен в Котласский лагерь.

В 1932 году освобожден и выслан на 3 года в город Юрьев-Польский. Служить он возможности не имел – все монастыри и большинство храмов города были закрыты. Жил напротив монастыря за собором, в небольшом домике на тихой улочке. Тесная комнатка напоминала монашескую келью. Отец Сергий жил в большой бедности, лишившись права на продовольственную карточку, питался он скудно. Помогали посылки из Иркутска и других мест. Но и из этих источников он старался уделить нуждающимся - приезжим и приходящим, гостеприимно угощая их тем, что присылали, а чаще - свежим салатом с грядки, сухариками и чаем, заваренным мятой, радушно приготовленным Софией Александровной Шаровой, которая самоотверженно служила отцу Сергию во все годы гонений. Она последовала за ним из Владивостока и опекала уже больного в старости до самого ареста. Перед угощением и после него в доме отца Сергия всегда звучала неспешная молитва. Братия Уссурийской обители старались устроиться для священнослужения недалеко от своего старца – в Ивановской и Ярославской областях.

8 марта 1937 архимандрит Сергий (Озеров Павел Георгиевич) снова был арестован. В числе обвинений против него, объявленного главой антисоветской группы монашества и церковников, контрреволюционного "братства" послушников бывшего Уссурийского монастыря, было то, что он создал в Юрьеве-Польском нелегальное монашеское "братство", тайно постригал в монашество, организовал нелегальную кассу, в которую отчислялись взносы из "братских кружек". Обвиняли и в том, что он в 1935 году имел встречу с епископом [Афанасием] Сахаровым.

Всего по делу было арестовано не менее 18-ти человек. 13 августа 1937 г. было составлено обвинительное заключение по групповому следственному делу № 6364 по обвинению в антисоветской деятельности 6-ти из них, наиболее «активных участников братства»:

Озерова Павла Георгиевича (архиманд. Сергия), 1867 г.р. из д. Облучье Новгородской обл., жившего до ареста в Юрьеве Польском — бывшего настоятеля Уссурийского монастыря;
Елисеева Аристарха Елисеевича (1886 г.р.), иеромонаха, Ратницкой церкви;
Голубцовой Наталии Александровны, монахини, псаломщицы той же церкви;
Балябина Павла Федоровича - игумена Андреевской церкви [одного из сел];
Левчук Григория Федоровича (игумена Герасима) - из Гарской церкви;
Рассказчиковой Марии Филипповны, монахини,
как входивших в контрреволюционную группу, которую они именовали "Братством".

"Братство" возглавлял бывший настоятель Уссурийского монастыря архимандрит Озеров... участвовавший в помощи интервентам, ...в 1921—22 гг. в Сибири [л. 48]. Озеров, Елисеев и Балябин производили тайные постриги в монашество, совершали крещения и перекрещивали взрослых детей (всего - взрослых детей были крещено 6 человек)...

9 сентября 1937 года по постановлению Тройки УНКВД по Ивановской области архимандрит Сергий (Озеров) приговорен к высшей мере наказания и в тот же день расстрелян в городе Александрове.

22 июня 1993 года реабилитирован Прокуратурой Ивановской области по году репрессий 1930-му.

Источники:

Дамаскин (Орловский), иером. "Мученики, исповедники и подвижники благочестия Российской Православной Церкви ХХ столетия: Жизнеописания и материалы к ним". Тверь, 1996. Кн.2. С.422.
Синодик священнослужителей и мирян Ярославской епархии, пострадавших в годы гонений. Романов-Борисоглебск (г. Тутаев): Изд-во "Соборъ", 2003. С.58.
РГИА. Ф. 796. Оп. 174. Д. 1209., л. 156 об.–157.
Владивостокские епархиальные ведомости, 1914, № 2, 15.
"Чествование отца настоятеля Уссурийского Свято-Троицкого монастыря игумена Сергия духовенством и паствой Владивостокской епархии 8 июля 1914 года", Владивостокские епархиальные ведомости, 1 августа 1914, 165.
ЖМП, 1986, № 11, 31.
Андроник (Трубачев), игум., Воспоминания об архимандрите Сергии (Озерове), Сергиев Посад, 1987, машинопись.
Валаамский патерик, Москва, 2001, 162, 170
Голубцов С. А., протодиакон. Сплоченные верой, надеждой, любовью и родом. М. Мартис, 1999 г.
Архив УФСБ по Ярославской обл. Д.С-9031.
Архив УФСБ по Ивановской обл. Д.9974-П.