ПЕРСОНАЛИИ  >  Архивные материалы

Показал себя как хороший диспутант и проповедник, являлся духовником-советчиком не только своего прихода, но и верующих и духовенства других городов. Не признал "Декларацию" митрополита Сергия (Страгородского), не поминал власть за богослужением.

Устинов - личность хитрая, умная, сумевшая отделаться от показательного суда в 1928-1929 гг., уговорив выставленных им свидетелей ничего не показывать (показания Горбатова), что и было исполнено, а в момент, когда митрополит Сергий опубликовал свою Декларацию - Устинов пошел против Сергия, не стал принимать Управляющего Владимирской епархией - сергиевца Павла, за что был запрещен в служении, и, не желая подорвать свой авторитет, вынужден был покаяться, после чего был допущен вновь к служению, но, несмотря на покаяние, он настроен против Сергия и не выполняет отдельные его распоряжения, в частности, о поминовении властей. В его церкви и в большинстве городских церквей поминаются сосланные архиереи.

С благочинным Авроровым у него получился конфликт: благочинный прислал приказание о поминовении властей. Устинов написал ему открытое письмо с отказом, в котором пишет, что прежде чем рассылать такие приказания, нужно знать настроения верующих.

Была организована специальная касса для помощи ссыльному духовенству и заключенным в местный изолятор.

В результате таких мероприятий Устинова, Потапова и Жабинского во Владимире существовали кружки для помощи ссыльным в разных местах, в частности, находящемуся в ссылке епископу Афанасию (Сахарову) и другим духовным особам, существовала тройка (секретная) по сбору средств для помощи заключенным в местный изолятор, бывшим людям, и в ссылку духовенству - "мученикам за Христа". Устинов с амвона обратился с просьбой: «Ко мне многие обращаются с просьбами - у кого нет - обуви, у кого - не во что одеться, кому - нечего кушать и т.п. Я эти все просьбы, как человек неимущий, выполнить не могу, почему и обращаюсь к вам: помогите кто чем может - все будет принято с благодарностью».

Установлен факт исходящей от Устинова пропаганды действием: выйдя после одной из служб из церкви, Устинов увидел на паперти нищую. Возвратясь в церковь, он взял кусок полотна и демонстративно собственноручно обернул женщине ногу, предложив ей прийти за сапогами, которые и были принесены одной из молящихся и починены диаконом Бухтояровым... Свою популярность Устинов усугублял еще и тем, что, ходя по приходу с крестом, он незаметно выкладывал нуждающимся по 3-4 рубля...

Я призывал не к тому, чтобы организовать какое-то общество бедных, а к тому, чтобы верующие не убаюкивали свою совесть копейками и пятачками, а приближались к идеалу, указанному Христом: "Продаждь имение твое и даждь нищим", чтобы помогали по-настоящему: видишь в рубищах - одень, видишь разутого - обуй. А если у тебя самого нет, то потрудись для него у кого-нибудь попросить...

Своей добротой и хорошим отношением к высланным он окружил себя административно-высланными священниками, предоставляя им право входить в церковь, в алтарь и даже возможность служить и зарабатывать деньги.

Павел Устинов очень добрый. Он каждую службу, выйдя из алтаря, собственноручно давал деньги нуждающимся, а по его приказаниям я выдавал из церковного ящика неоднократно деньги ссыльным священнослужителям Сеньковскому, Казанскому, Капацинскому, Белугину, Бухтоярову и др. Все они обычно около Устинова и в алтаре.

Устинов в политических беседах сам, лично, участия принимал мало, но его враждебность и непримиримось к существующему строю и его антисоветская работа достаточно ясна из его проповедей:
"Признаки кончины мира мы уже видим: брат идет на брата, отец против сына, голод и болезни, ненависть людей друг к другу и т.п."

Проповеди Устинова производят большое впечатление, большинство плачет.

В частных беседах Устинов говорит: "Настало время - мы должны с крестом идти против тех, которые идут против религии и Бога. Если мы будем отступать от Бога, то мы сами будем себя распинать. Нужно держаться и никого не бояться, хотя нас и мало".

Сравнивая настоящую жизнь с жизнью, когда христиане мучались и страдали за Христа, говорил: "Эту жизнь надо переносить так же, как когда-то переносил ее апостол Павел".

В июле 1931 г. в своей проповеди о Евангелии доказывал, что религия - не дурман, не опиум, как говорят нынешние проповедники, которые никогда Евангелия не открывали, призывал верующих читать каждый день Евангелие для того, чтобы знать, сколько неправды распространяют про веру "наши враги", считающие религию дурманом, в то время, когда дурманом нужно считать пороки, в которых погрязли неверующие люди.

Говорил: "Нужно терпеть, нужно с крестом и верой идти против тех, кто идет против Бога, нужно детей учить молиться и веровать".

О налогах говорил: "Пришло такое время - слышится плач и стон, но это нужно пережить, коммунисты сами не ведают, что творят!"

В конце октября 1931 г. в своей проповеди компрометировал доказательства о несуществовании Христа, называя это доказательство выдумкой, вымыслом, рассчитанным на невежество читателя.

В июле 1930 г. он говорил проповедь, содержание коей направлено на компрометацию советской культуры: "Теперешние люди слепы: они одобряют то, что нужно презирать и привел пример: "Кто не считает за грех бросить жену и детей - этот человек в понимании теперешней культуры - передовой, культурный".

Эти проповеди, их красноречие, внешнее ласковое поведение Устинова популяризировали его как святого. Его церковь всегда была набита народом, даже специально приезжали крестьянки, работницы фабрик за советом, что он и делал после вечерних служб до 11-12 часов ночи. В таких случаях двери церкви закрывались на крючок, у двери оставалась одна "ревнительница" сторожить, а Устинов, при свете одной свечки, вел беседы с пришедшими за советом.

Богомольцы задерживаются после богослужения иногда до 10-11 часов вечера, особенно во время Успенского, Рождественского и Великого постов, т.к. после богослужения случаются молебны, акафисты и др. требы, а потом - исповедники. Естественно, что задерживаешься до позднего часа.

Была организована специальная касса для помощи ссыльному духовенству и заключенным местного изолятора ("Красный крест").

Устинов, обладая даром слова, хитростью, умением подойти, внешней добродетельностью, сумел сколотить вокруг себя группу из контрреволюционных настроенных лиц преимущественно административно-высланного духовенства и "женщин-ревнительниц", превратив свою церковь в место концентрации контрреволюционного духовенства.

Идейное руководство в контрреволюционной группе принадлежало протоиерею Павлу Устинову, диакону Иосифу Потапову, иеромонаху Дамаскину (Жабинскому). Связь Дамаскина с Устиновым подтверждается тем, что он допускал Устинова (и только его одного) к соборной службе. Постоянными посетителями алтаря церкви Устинова были лица, привлеченные в качестве обвиняемых по настоящему делу. Светское духовенство, приближенное к Устинову, устраивало свои сборища, с целью конспирации, в стенах алтаря.

Устинов, как популярный священник не только во Владимире, но и вне его, в своих проповедях и беседах, касаясь существующего строя, настраивал присутствующих против последнего. Амвон своей церкви Устинов систематически превращал посредством проповедей в антисоветскую трибуну.

Виновным себя в предъявленном обвинении не признаю, контрреволюционной деятельностью не занимался, врагом Соввласти не был и против нее не агитировал. Я никогда не возбуждал народ против Советской власти, но я не хочу скрывать боль верующей души: считаю Соввласть суровой и безбожной, особенно когда это касается закрытия и ломки храмов или запрещения религиозного воспитания детей.

Я убежден, что когда я проповедовал на религиозно-нравственные темы, призывал к борьбе со страстями и пороками, обличал грехи, которые являются препятствием на пути к спасению, призывал к закаливанию воли и направлению ее к добру, я был убежден, что я не только не мешаю социалистическому строительству, но и влагаю малую лепту в общее народное дело. Прошу снять с меня обвинения в антисоветской агитации и контрреволюционной деятельности.

По заданию бывшего епископа Муромского Макария (Звездова) в Муромском районе под руководством благочинного Гладышева Ивана Ивановича была создана контрреволюционная церковная диверсионно-террористическая организация, которая в основу своей деятельности положила: вербовку новых членов, создание повстанческих ячеек и подготовку их к восстанию в момент интервенции против Советского Союза, подготовку кадров для совершения диверсионных и террористических актов, для воссоздания ликвидированных монастырей и объединения вокруг них бывших монашек и для вовлечения новых с тайным постригом, ведение контрреволюционной пропаганды, направленной на дискредитацию руководителей ВКП(б) и Советского правительства...

Арестованные по этому делу попы Устинов П. С., Ацеров Д. В., Цветков С. С. и др. под руководством благочинного Гладышева и епископа Симеона (Михайлова) устраивали сборища в церкви, разрешая вопросы борьбы с Советской властью.

Аналогичные сборища устраивались в квартире самого епископа Симеона (Михайлова), где обсуждали и истолковывали в контрреволюционном духе новую Конституцию СССР и положение о выборах в Верховный Совет...

Устинов П. С. проводил активную борьбу с Советской властью. Еще с 1920 г. произносил проповеди контрреволюционного содержания. Враждебных взглядов не изменял до настоящего времени. Проводил контрреволюционную клеветническую агитацию против Советской власти, направляя таковую на вызов недовольства ею у населения.

С церковного амвона проповедовал, что большевики ущемляют права религии... Затем мною было сделано несколько уроков детям в церкви, в которых я старался отвлечь их от большевистского воспитания. Говорил, что Новая Конституция СССР есть простая формальность, обман, что никаких тайных демократических выборов в Верховный Совет быть не может, что большевики себя уже сами выбрали и выберут.

Среди духовенства высказывал мысль, что Советская власть арестовывает невинных людей и скоро арестует поголовно все духовенство, поэтому пора заготовить сухари на случай ареста.